— Итон… — прошептал он, хрипло.

— Джим, ты меня слышишь? — я наклонился ближе. — Ты в порядке? Что случилось? Где остальные?

Он попытался приподняться, но слабость сморила его. Я аккуратно уложил его обратно.

— Воды… — попросил он.

Я тут же принес кружку. Джим сделал несколько жадных глотков. Потом снова заговорил, уже чуть увереннее.

— Золото, Итон… Мы нашли его. Вверх по Клондайку… После трех островов… Правый берег… Первый впадающий ручей.

Голос его был слабым, прерывистым. Он задыхался, но говорил с усилием, словно торопился передать главное. Глотнул еще воды. А я совершенно не чувствовал торжества момента. Все, что меня волновало — это здоровье Джима.

— Полдня пути… Даже меньше. Первая промывка в устье и сразу золота на четыреста долларов… в одном лотке.

Вокруг ахнули, Скукум закашлялся, поперхнувшись. Я слегка похлопал его по спине.

— Тише, Джим. Не торопись.

— Золото… странное. Серебристое. Песок. Но… есть и самородки. Небольшие. Наверное… с серебром залегает. Назвали… ручей… Кроличьим. Много кроликов там. Силки ставить можно.

Кроличий ручей. Четыреста долларов с таза! Мы все слушали, затаив дыхание. Золотая лихорадка, что таилась в каждом из нас, забилась внутри нас удвоенной силой.

— Джим, — я снова попытался остановить его, вернуться к главному. — Что случилось потом? Где Кармак, Хендерсон, Доусон?

Индеец тяжело вздохнул, закрыл глаза на мгновение. Потом продолжил, вспоминая.

— Мы… застолбили участки. Сразу. По закону. На всех. Кармак, Хендерсон, Чарли, я. Начали мыть выше по течению и сразу ругаться.

Его голос стал тише.

— Я начал говорить им, что надо обратно в Доусон. К мистеру Уайту. Обещали же. Слово дали. А Хендерсон… кричал. Ругался. Что Уайт… идет к дьяволу! Какой-то чечако прибыл на все готовое, когда старики тут уже десять лет моют. Что надо на Сороковую Милю! Регистрировать там! Звать друзей, делать на них заявки! Своих! Итон… он хотел обмануть тебя!

Да и всю систему, судя по всему, тоже.

— Я пытался остановить их. И тут… сзади… Удар. Думаю прикладом. Не видел… кто.

Джим снова закашлялся, ослаб. Лиза принесла свежей воды.

— Очнулся… полдня спустя. Может больше. Лежал у ручья. Один. Весь… в крови. Они ушли. Забрали лодку. Всю еду. Бросили… меня.

Гнев поднялся во мне горячей волной. Бросили? Его? После всего? Эти… Я громко выругался.

— Что было дальше?

— Среди кустов одного из ручьев, что впадал в Кроличий, была привязана старая индейская лодка. Поплыл вниз к Доусону. Но… голова… кружилась. Стало плохо, потерял… сознание. Вот и все.

Скукум закончил, откинулся на подушку. Мощный мужик. С раной и сотрясом смог выбраться, доплыть до нас…

— Все, Джим. Отдыхай. Не говори больше, — сказал я. — Череп цел. Жить будешь. Ты молодец, что добрался. О твоем участке… Я позабочусь. Обещаю.

Он слабо улыбнулся, закрыл глаза. Снежнка села рядом, гладила его по руке.

Я вышел из комнаты Джима, спустился в общий зал салуна. Там, при свете лапм, толпился народ. Лица их были возбужденными, полными вопросов. Слух о золоте и том, что случилось, уже успел распространиться.

— Мистер Уайт! — воскликнул кто-то из старателей. — Что там? Что с Джимом? Он говорил… про золото?

Я поднял руку, призывая к тишине.

— Золото есть, — сказал я громко. — Много. На ручье, вверх по Клондайку. Джим нашел его с Кармаком и остальными. Но… они повздорили, ранили индейца. Потом бросили Джима умирать.

По толпе прокатился возмущенный ропот. Бросить раненого? На Севере? Это было хуже любого преступления.

— Что будем делать, Итон?! — крикнул Кузьма, его глаза сверкали. — Надо найти их и наказать!

— Да! Наказать! — загудели староверы и старатели. — На Сороковую Милю! Они туда поплыли регистрироваться!

Я покачал головой.

— Нет, не надо туда плыть. Думайте головой! Если Кармак и его люди нашли главную жилу на кроличьем ручье… Куда поплывут все старатели, как только узнают? Из Форти-Майл, из Сёркла? Вверх по Клондайку! К ручью! Они все будут там! И преступники тоже. Уж будьте уверены.

Я сделал паузу, давая своим словам улечься. Потом продолжил, чеканя каждое слово.

— Мы плывем туда же. Сейчас же. Найдем ручей, эту троицу, а заодно… застолбим себе участки. Лучшие.

По толпе прокатился новый гул. Но это был уже гул одобрения, возбуждения. Наказать обидчиков Джима? Да! Найти золото? Да! Застолбить участки? Трижды да!

— Кто со мной?! — крикнул я.

— Я! — первым откликнулся Кузьма.

— Мы! — хором заревели староверы.

— И я! — выскочил Артур, его лицо было решительным.

За считанные минуты поселок пришел в движение. Люди бросились собираться. Хватать весла, припасы, ружья. Брать с собой лотки для промывки.