Периодически любуясь готовой баночкой, я приступила к заготовке инструкций для покупателей. Без них не обойтись. К счастью, у меня красивый почерк, иначе пришлось бы тратиться еще и на типографию. Но работа была нудная и утомительная. Разрезав листы писчей бумаги на четвертушки и подложив копирку, я до поздней ночи старательно строчила, как применять средства, особенно упирая на то, что кожа предварительно должна быть очищена при помощи воды и мыла.

«Ага, а то пересушивают, используя бытовую магию, а потом удивляются, почему кожа как наждак и покрыта прыщами».

Когда часы на площади пробили десять, Мяу, прихватив зубами мою юбку, попытался стащить меня со стула.

— Знаю, знаю, уже поздно! У меня самой уже глаза слипаются. Сейчас допишу последнюю и пойдем.

Вскоре мы вышли из лавки, погасив световой шар (нужно, кстати, приобрести пару ярких светильников к открытию) и тщательно заперев замок. К ночи на город пал густой туман. Площадь впереди тонула в жутковатой тьме, свет фонарей расплылся в тускло-оранжевые шары. Впереди едва мерцали вывески на лавках, на другой стороне площади. Я неуверенно сошла с тротуара, окунаясь в смутное марево, но и двух шагов не прошла, как споткнулась обо что-то мягкое и едва не упала.

— Тхар, что это здесь валяется? — пробормотала я. Хотела вызвать световой шар, но Мяу, внезапно подпрыгнув, ударил меня по руке мягкой лапой. Я покорилась, но про себя подумала, что довольно глупо бродить в потемках на ощупь.

Я присела, глаза постепенно привыкали к мраку, и мне удалось различить очертания распростертого на земле тела. Боязливо протянула руку и наткнулась на что-то твердое и довольно холодное.

— Ой, кажется, это труп, Мяу!

Но тут «труп» цепко схватил меня за руку.

Я пискнула и попыталась вырвать руку. Не получилось, только свалилась на пятую точку возле простертого тела.

— Ой! — я безуспешно пыталась подняться. — Отпустите немедленно!

Слабый стон заставил меня замереть и настороженно вглядываться в темный силуэт.

— Помогите мне, я ранен.

— Так вы не труп? — воскликнула я и тут же мысленно дала себе подзатыльник: ну не глупо ли спрашивать такое, как будто умертвие ответит!

Послышался слабый смешок.

— Пока еще нет, но все возможно, если не вытащить эту проклятую стрелу.

Ого, бедняга ранен, да еще и стрелой! Какой ужас!

— Конечно, я помогу, но только здесь так темно. Вас нужно доставить к целителю.

Мяу вдруг схватил зубами за край моей юбки и потянул прочь. Ткань затрещала, когда я раздраженно вырвала ее из острых зубов.

— Отстань, Мяу! Видишь, человеку плохо! — отмахнулась я в темноту. Самого зверька я сейчас не могла разглядеть, такая чернота нас окружала.

— Что? С кем вы разговариваете? — напрягся вдруг мужчина.

— Ни с кем, говорю сама с собой! Так я побегу и позову кого-нибудь, кто знает, где живет ближайший целитель?

— Не надо, я сам дойду… если вы подставите плечо, пожалуй, смогу подняться.

Незнакомец пошевелился и отпустил мою руку. Я подползла к нему поближе. Он неловко приподнялся, отжимаясь от земли одной рукой. Тяжелое дыхание говорило о том, каким трудом это далось. Пахнуло приятной смесью бергамота и кожи. Этот мужской аромат вызвал смутную ассоциацию с чьими-то насмешливыми серыми глазами. Но мне было некогда вспоминать. Собравшись с силами, раненый одним слитным движением оторвал торс от земли, и навалившись на меня, поднялся на колени. При этом он тяжело опирался на мое плечо.

— Вы такая хрупкая. Я ничего вам не сломал? — С тревогой прошептал мужчина, шумно дыша мне в ухо.

Вообще-то, я не была уверена, но кивнула, только потом сообразив, что в темноте жесты незаметны. Но пострадавший был так близко, что, видимо, почувствовал мое движение.

— Теперь… вставайте, милая фея.

— У вас жар? — Я осмелилась коснуться лба незнакомца. Так и есть — пылает.

— Вы благоухаете лесными фиалками, фея.

Я медленно поднялась на ноги. Мужчина, стоящий на коленях, доставал мне до груди. Как помочь этому гиганту и не упасть самой? Впрочем, раненый, несмотря на лихорадку, верно рассчитывал каждое движение, благодаря чему, опираясь на колено, ему удалось подняться. Мое участие сводилось к тому, что я поддерживала его, чтобы он не потерял равновесия.

Теперь я была незнакомцу по грудь. Стоял он нетвердо. Затянутый туманом мир явно качался перед его глазами.

— Обопритесь на меня, господин, — прошептала я.

Тяжелая рука послушно скользнула на мои плечи.

Ох, если упадет, повалит и меня.

Шаг. Другой. Раненый все тяжелее опирался на меня. Подъем на тротуар едва не стоил падения.

— Где живет целитель? Далеко ли идти?

— В с-соседнем переулке, — еле прошептал бедняга.

— Нет, не дойдем. Давайте ко мне в лавку!