— Светлого дня, Ваша Светлость, — постаралась выделить обращение, чтобы подчеркнуть холодность тона. Я не собиралась скрывать, что его вспышка меня оскорбляет. — Что за вопросы? Разве вы не в мастерскую художника пришли? Что здесь можно делать еще, кроме как позировать для портрета? А вы зачем пришли, тоже хотите быть моделью?

В последнем вопросе прозвучала явная насмешка (хотя не отказалась бы от небольшого портрета Ли — большой просто не поместится в лавку), гнев герцога начал стихать. Однако серые глаза всё ещё напоминали бушующий зимний океан. Я вздохнула свободнее, температура в мастерской начала повышаться.

— Я пришёл за подарком для моей тётки. Извините, если был груб, просто никак не ожидал увидеть здесь свою фею в таком… откровенном наряде.

Свою?! Он ревнует? Глупое сердце забилось радостно и сильно.

В это время в мастерскую вернулся Клод; художник осторожно внёс запакованную в грубую ткань картину и установил на пустой мольберт.

— Вот, Ваша Светлость, портрет вдовствующей герцогини Асти!

— Тхар с ним, с этим портретом, — отмахнулся герцог и решительно повернулся к художнику, — Покажите, что вы пишете, Клод!

Фокс в нерешительности уставился на владетеля провинции, явно недоумевая, чем вызваны просьба и строгий тон.

— Я глава дома, к которому принадлежит эта сьерра и имею право видеть, в какое непотребство вы втянули юную особу.

Я подскочила, готовая протестовать, но художник остался спокоен.

— Тут нет непотребства, Ваша Светлость. Я со всем уважением отнёсся к просьбе госпожи Эдденби, которая возражала против позирования обнажённой. Этот наряд никого не может оскорбить.

«Да хоть бы я голая позировала, ему-то что!»

Температура в мастерской резко пошла вниз. Фокс с тревогой покосился на свои полотна, которым подобные перепады не на пользу.

— Обнаженной! Вы компрометируете юную сьерру!

— Ваша Светлость, я пришла сюда с подругой и не разделяю подобной тревоги.

Тут брюнет впервые заметил съёжившуюся у стены фигурку Веро. Видимо, робкая девушка в качестве компаньонки его не впечатлила. Ли повернулся ко мне.

— Зачем вам портрет, Тера? Сейчас у молодых дам в моде живые магснимки в декорациях. Хотите, я отвезу вас в столичный салон?

— Мне не нужен магснимок, Ли! Гсподин Фокс попросил портрет в оплату за оформление моего магазина.

— Но это неравноценный обмен, — тут же возмутился герцог. — Портрет гораздо дороже любой вывески.

— Тем не менее я согласилась. А коммерсант должен исполнять обязательства по договорам.

Плечи Ли, выгодно обтянутые шелковой рубашкой, немного расслабились. Он неодобрительно хмыкнул и обернулся к художнику, который в нетерпении приплясывал возле мольберта, ожидая продолжения сеанса.

— Вы примете от меня плату за вывеску для лавки госпожи Эдденби. И вот еще что, Фокс, я куплю у вас этот проклятый портрет, какую бы цену вы за него ни заломили! А вы обязуетесь никому его не показывать, понятно?

— Хорошо, — подозрительно легко согласился мастер. — Я пришлю вам готовую картину. — Художник сиял — продажа полотна за двойную или даже тройную цену — большая удача. — А сейчас, я не прочь продолжить: осталось совсем немного для первого сеанса, не более четверти часа.

Не без тайного сожаления я отдавала светло-серый шелковый камзол с расшитым воротом — не признаюсь вслух, но в нем почти так же уютно, как в объятиях одного ревнивца.

Против моего ожидания, Ли не ушёл, а присел рядом с побагровевшей от смущения Веро. Очень скоро и мне стало жарко от его взглядов. Остро чувствовала, как неотразимые серые глаза изучающе и неторопливо скользят по моему телу, а также то, что под тонким шёлком платья нет ни нижней юбки, ни сорочки.

Когда художник объявил, что работа на сегодня закончена, я испуганной анурой юркнула за ширму.

Пока я возилась с боковой застёжкой на платье, за ширму забежала раскрасневшаяся и взволнованная Веро.

— Господин Фокс пригласил меня остаться с ним выпить травяного отвара с пирожными и посмотреть картины, — горячечно зашептала девушка. — Как думаете, Тера, соглашаться?

— Решать вам, конечно. Но на вашем месте я бы отказалась. Пускай поухаживает, проявит инициативу. Если легко уступаете, вас не будут ценить.

Веро кивнула с видимым облегчением.

— Скажу, что обещала посидеть с племянницей.

— Отлично, разумное решение.

А вот мне от общества Ли дей’Хеллига так легко и просто избавиться не удалось. Но желала я этого? Честный ответ — нет.