Да и виделись мы с ним, откровенно говоря, мало. Я помню его хорошо примерно до тех пор, когда мне было десять лет, а потом он стал ездить на вахту, работать месяцами, а после они уже уехали вместе с мамой.

— Получается так, — кивнул я. — Но, в моём понимании, личность императора сейчас просто равна стабильности в стране. И я вижу, что тот курс, который выбрал наш монарх, правильный и ведёт к процветанию всей страны. Я уверен, что через несколько лет уже не будет нужды таким людям, как вы, ездить на вахты, чтобы зарабатывать деньги. Люди смогут хорошо зарабатывать там, где родились, там, где сосредоточена их жизнь.

— Хорошо бы, — вздохнула мама, — потому что, честно говоря, я уже скоро не выдержу. Ещё два-три года, и у меня больше не будет сил, чтобы работать.

Я хотел ей ответить, но в этот момент раздался звонок. Я посмотрел в видеофон и увидел знакомый автомобиль. Они в правительстве были примерно все одинаковые, но этот я уже отличал от остальных. А за ним небольшой грузовичок с вещами.

Из пассажирского салона, вышла Асакура и помахала в камеру рукой.

— А вот и наши вещи подъехали, — сказал я. — Вы сидите, мы сейчас придём.

Естественно, родителям на месте не сиделось. Они пошли помогать. И хоть разгружали вещи грузчики, всё равно что-то приходилось таскать самим, просто потому что грузчикам доверять какие-то личные вещи не хотелось.

Асакура быстро обошла дом и нашла приглянувшуюся ей комнату. После чего начала туда разгружать свои личные вещи.

В какой-то момент отец отвёл меня немного в сторону и сказал:

— Это что, невеста твоя?

— Нет, — я покачал головой и усмехнулся. — Это соратник, близкий друг. Да, но не невеста.

— Да ладно, — проговорил отец и подмигнул. — Родительское сердце не обманешь.

Я не стремился делиться подробностями наших с Асакурой отношений и думаю, что когда они увидят всех остальных моих друзей, могут подумать ещё что-то более крамольное.

После того как разгруженный автомобиль уехал, я заметил, что Асакура с моей матерью уже спелись.

Вместе ходили, что-то обсуждали, причём поглядывая при этом на меня. Мне от этого было только спокойнее на душе. Честно говоря, я вообще не представлял встречу родителей с моими друзьями, соратниками и, как себя назвал Рик, помощниками.

На самом деле я был очень рад тому, что всё так вышло. Затем мы снова вернулись за стол. Воительницу накормили мясом, приготовленным мамой, и та долго и с восторгом расхваливала кулинарные способности моей матери, а также говорила, что вот если бы не Йонир, то так вкусно у неё бы не получилось, потому что демон участвовал на всех этапах готовки мяса.

Йонир явно был смущён. Если бы мог покраснеть, то покраснел бы ещё больше.

— Я вам потом обязательно продемонстрирую то, чему научился, — сказал он.

— Конечно продемонстрируешь, — сказала ему моя мама. — Но помни да: пережаривать открытым огнём нельзя. Достаточно запечатать, а после этого уже пламя всё-таки переводить под сковородку.

— Я помню, помню, Елизавета Павловна, — проговорил Йонир.

И я чуть не расхохотался от зашкаливающего сюрреализма этой сцены, но вместе с тем какого-то тепла и очень милого ощущения от неё.

Тем временем отец снова углубился с Риком в обсуждение каких-то политических тем, разборов каких-то скучных понятий. Потом они перекинулись на обсуждение сериалов, затем вообще о роли современного кино в искусстве и так далее. Я слушал их краем уха. Асакура, моя мама и Йонир на троих тоже создали небольшой кружок, обсуждая новые веяния в кулинарии, и то, как можно придать достаточно обыденной пище очень изысканный вкус.

Асакура иногда поглядывала на меня с нечитаемым, но немного ехидным выражением на лице. А я просто откинулся на кресле и смотрел за этой идиллической картиной.

Вот всё то, что мне пришлось пройти, всё это не зря. Наконец-то я вижу всё то, что и хотел бы видеть.

У меня есть отличный дом, в котором поместятся все мои друзья. У меня есть эти самые друзья — преданные и верные. Мои родители живы и здоровы. И именно сейчас, в эту минуту, я понял, что счастлив, по-настоящему счастлив. Без каких-то оговорок.

И тут я вспомнил, что хотел сказать маме и отцу перед тем, как приехала Асакура.

— Мам, пап, — сказал я, привлекая их внимание. — Вы где вообще жить собираетесь? В Канде или тут, ко мне поближе?

— Да что ты, сынок, — мать вдруг стала серьёзной. — Мы сейчас побудем немного и поедем обратно. Деньги закончатся с ужасающей скоростью, это совершенно точно.

— И сколько вы так ещё себя гробить собираетесь? — спросил я, прищурившись.

— Пока силы есть, — ответила мать.