— Тогда что это было?

Ракшасан не ответил.

Ракшасан решил попробовать освободиться от меча. Он знал, что это будет сложно, но он больше не мог жить так, как жил сейчас.

— Если я не могу уничтожить тебя, — сказал он мечу, — то хотя бы попробую спрятать тебя там, где никто не найдёт.

— Ты не сможешь, — ответил меч.

—Ракшасан начал исследовать пещеру. Он нашёл глубокую трещину в стене, которая вела вниз, в темноту.

— Может, если я брошу тебя туда, ты исчезнешь, — сказал он.

— Ты не сделаешь этого, — сказал меч.

— Почему?

— Потому что ты боишься.

Ракшасан замер.

— Чего я боюсь?

— Того, что станешь никем без меня.

Ракшасан задумался.

— Может быть, ты прав.

— Конечно, я прав.

Ракшасан остался в пещере. Он больше не пытался сражаться или бежать. Он просто жил, позволяя мечу управлять его жизнью.

— Знаешь, — сказал он однажды, — иногда я думаю, что ты просто хочешь, чтобы я смирился.

— Возможно, — ответил меч.

— Но почему?

— Потому что это единственный способ выжить.

Ракшасан закрыл глаза, чувствуя, как его сознание угасает.

Дни в пещере тянулись медленно, как старый кот, который не спешит отдавать украденную колбасу. Ракшасан больше не считал время — оно потеряло для него всякий смысл. Он просто сидел, прислонившись к холодной стене, и слушал тишину. Но эта тишина была особенной. Она не была пустой или безжизненной. Напротив, она казалась живой, словно сама пещера наблюдала за ним, ожидая, когда он сделает свой следующий шаг.

Меч лежал в ножнах рядом с ним, и хотя Ракшасан больше не держал его в руках, он чувствовал его присутствие. Оно было постоянным, как тень, которая следует за человеком в полдень, даже если солнце скрыто за облаками.

— Знаешь, — сказал Ракшасан однажды, нарушая тишину, — я начинаю думать, что ты просто хочешь, чтобы я сошёл с ума.

— Я уже говорил тебе, — ответил меч, его голос был мягким, но всё же отдавал металлическим звоном. — Безумие — это цена силы.

— А кто сказал, что я хочу быть сильным? — спросил Ракшасан, его голос звучал устало, почти равнодушно.

— Ты сам этого хотел, — сказал меч. — Когда-то давно.

Ракшасан закрыл глаза и попытался вспомнить тот момент. Но воспоминания были размытыми, как старые картины, которые выцвели на солнце. Он помнил только одно: жажду власти, которая когда-то пылала в его сердце. Теперь же это чувство казалось далёким, почти чужим.

— Может быть, — пробормотал он. — Но теперь я хочу только одного: покоя.

— Покой — это иллюзия, — сказал меч. — Даже здесь, в этой пещере, ты не найдёшь его.

— Почему?

— Потому что ты — мой хозяин. И пока ты жив, ты будешь сражаться.

— Звучит как судьба крестьянина, которого заставляют пахать до самой могилы, — вздохнул Ракшасан.

— Тонко подмечено, — ответил меч. — Но демоны вроде отличаются долголетием? Поэтому мы тут надолго.

Ракшасан начал замечать, что его мысли стали ещё более хаотичными. Иногда он ловил себя на том, что говорит вслух, хотя вокруг никого не было. Иногда он слышал голоса, которые, казалось, доносились из глубины пещеры. Они были тихими, почти шёпотом, но их слова всегда были одинаковыми: "Сражайся. Стань сильнее. Уничтожь всё."

Он пытался игнорировать их, но они становились всё громче, словно пещера сама по себе начала говорить с ним.

— Это ты? — спросил он меч однажды, когда голоса стали особенно настойчивыми.

— Нет, — ответил меч. — Это ты.

— Я?

— Да. Это твои собственные желания, которые ты пытался подавить.

— Я не хочу сражаться!

— Ты лжёшь.

Ракшасан замолчал. Он действительно лгал. Где-то глубоко внутри он всё ещё хотел власти, силы, контроля. Но теперь эти желания были смешаны с болью, страхом и отчаянием.

— Что мне делать? — спросил он, чувствуя, как его голос дрожит.

— Примирись с собой, — сказал меч.

— Как?

— Найди баланс.

— Баланс? Серьёзно? Это звучит как совет знахаря, который лечит головную боль травами, которые вызывают сыпь.

— Это работает, — ответил меч.

Однажды ночью Ракшасан проснулся от странного ощущения. Казалось, что воздух в пещере стал тяжелее, а кристаллы на стенах начали светиться ярче. Он почувствовал, как меч в ножнах задрожал, словно предупреждая его о чём-то.