Сканером нейро-интерфейса я обшарил все вокруг, но ничего опасного не обнаружил. Лишь одна вещь заинтересовала меня. За прозрачным цилиндром на стене я обнаружил экран, где крутились трехмерные желтые кубики с непонятными символами. Я не успевал их прочесть, понять, идентифицировать. Что вызывало раздражение и досаду. Они выстраивались в три ряда, на мгновение замирали, будто составив какой-то секретное слово, исчезали.

— Тимур, ты знаешь, что это такое? — я подозвал парня к экрану.

Он понаблюдал за трехмерными фигурками. Задумался глубоко, глубокая складка легла между бровей.

— Нет, не знаю. Только помню, когда учился в школе, у нас был урок, где мы эти кубики составляли. Вот также в три ряда. Но что это, не могу сказать. После этого урока зверски голова болела.

Из круглого зала выходили несколько дверей, расходились длинными коридорами. Я проверил по карте, и уверенно направился в левую часть.

Через все довольно скромное по размерам помещение шел ряд высоких, до потолка цилиндров из матового серо-стального металлического сплава. Я дал знак парню оставаться на пороге, а сам вошёл внутрь, прошелся по рядам, сканируя содержимое. Внутри что-то просматривалось, контуры существ, но явно не человекообразных. Слишком плотный материал капсул не давал проникнуть глубоко и понять, что скрывается в них.

Я собирался направиться к выходу, как резкий, противный звук сирены оглушил, замигал кричаще-алым фонарь над входом. Низ ближайшей ко мне капсулы расплылся в белых облаках пара, цилиндр поехал медленно вверх. Будет лучше, если я отсюда сбегу, как можно скорее, и никто не посмеет осудить меня за трусость. Но стоило мне подскочить к двери, как сверху с диким лязгом ринулась вниз толстая решетка. Бум. И я, как глупый мышонок, потянувшийся за кусочком сыра, оказался в мышеловке.

Я лихорадочно оглянулся. Капсула уже уехала вверх, скрывшись в потолке. Оставив на небольшом пьедестале уродливое существо, смахивающее на темно-серого прямоходящего носорога. Резво спрыгнув на пол, чуть наклонил лобастую вытянутую башку вперед, он ринулся на меня, выставив длинный немного загнутый, острый рог. Я успел отскочить в сторону. Тварь проскочила мимо, едва не врезавшись в решетку. Развернулась и вновь кинулась на меня.

Я вытащил бластер, перевел на лазерный луч, невидимый, но смертоносный. Бип. Полный заряд. Удар. Пуфф. Луч расширился, стал грязно-оранжевым. И распался на шкуре урода в мириады ослепительных искр, не причинив тому никакого вреда.

Это еще, что за шутки? Пальцы рук захолодели, накрыл темной пеленой страх. Как справиться с этим гадом. И зачем я только полез сюда?!

Я метнулся в нишу, надеясь, что носорог туда не пролезет. Но он тут же опустился на все четыре ноги и, выставив свое оружие, бросился на меня, явно собираясь пригвоздить к стене. И я сам не смог осознать, как сумел схватить тварь за этот самый рог, торчащий из башки. Мы стали бороться. Он за то, чтобы убить меня, а я, чтобы свою жизнь сохранить. С силой я рванул рог вниз. Он остался в моих руках. Тварь взвыла трубным, жутким ревом. Замотала башкой. Из раны фонтаном стала хлестать темно-красная почти черная жидкость, залила меня горячим месивом с ног до головы. Урод отскочил от меня, стал, как бешенный носиться по залу, натыкаясь на стены. И упал, все его громадное тело содрогалось, он мотал башкой, ревел и выл.

— Товарищ Эдгар! — я уловил призыв Тимура. — Быстрее сюда!

Я вскочил на ноги, ринулся к выходу. Тимур каким-то невероятным образом сумел поднять решетку, но она вновь начала медленно, но неотвратимо опускаться. Только чудом мне удалось кубарем прокатиться под ней и выскочить на свободу.

А в зале, освобождая новых чудовищ, одна за другой в белых облаках пара начали подниматься капсулы. Твари спрыгивали со своих постаментов, с ревом кидались на прозрачную стену, скрытую решеткой, оставляя в хрупком стекле глубокие вмятины. Еще чуть-чуть решетка не выдержит, твари разбегутся и тогда нам уже никто не поможет.

— Что-то должно их остановить, — задумчиво пробормотал Тимур, потеребив себя за костлявый подбородок.

Я огляделся. Нейро-интерфейс обнаружил рядом с входом зал скрытый за дверцей рычаг. Но что это может быть? Раздумывать некогда. Я решительным шагом направился к этому месту. Приподнял дверцу и с силой поднял рычаг вверх. Сердце замерло, остановилось на мгновение.

Эффект оказался ошеломляющим. Кругами по залу начали ходить, бить ослепительно-яркие молнии. Пронзая, словно огромным изломанным копьем туши носорогов. Заставляя их упасть на пол, и замереть навеки. Я опустил рычаг и полюбовался на свою работу.

— Пошли, Тимур, — я похлопал парня по плечу.

С Тимуром мы вернулись в центральный зал, вышли в коридор, зашагали к видневшейся вдали прозрачной дверью. За ней оказался огромный зал с многоярусными стеллажами, залитые оранжевым светом, свисали массивные гроздья продолговатых ягод в желто-фиолетовую полоску.

Массивная дверь поддалась с трудом. Я сделал лишь шаг. На какую-то долю мгновения в нос ударил отвратительный до тошноты запах, от которого повело голову, потемнело в глазах, пришлось схватить за ручку. Пфф. Перед глазами задрожал экран силового поля. И свежий, какой-то невероятно вкусный и приятный воздух хлынул в легкие.

Глухой звук падения. Я машинально обернулся, с удивлением обнаружил, что Тимур упал навзничь, как подкошенный, глаза вылезли из орбит, закатились, изо рта пузырясь, выступила зеленовато-белая пена. Он хрипел, царапал ногтями пол, все его худосочное тело содрогалось, словно от ударов мощных электроразрядов. С чего это вдруг? Парень — эпилептик? Тимур пару раз дёрнулся и затих. Я присел рядом, приложил пальцы к аорте на шее — ничего не слышано. Умер? Из-за чего?!

И тут мой нейро-интерфейс с опозданием выдал предупреждение о невероятно ядовитой дыхательной среде, состоящей из метана, сероводорода, аммиака и хлора. Более смертельной смеси и придумать нельзя. Какой спятивший ублюдок решил выращивать растения в такой жуткой отраве?