Да уж… всё это выглядело дико.

Матушка, сестра, я… и огромный красноволосый хвостатый ёкай (мой раб и будущее бедствие этого мира!) – мирно ужинаем лепёшками за низенькими столиками.

Я вздохнула.

Придержав подол кимоно, опустилась на подушки – на всякий случай поближе к Шиарею. Чтобы, если он решит напасть, я могла побыстрее что-то приказать. И стать как бы естественной преградой между ним и своими родными.

Чтобы не сидеть с пустыми руками, я взяла в лепёшку, хотя была уверена, что мне кусок в горло не полезет. Но в итоге смела двойную порцию.

– Мама, – заговорила я, победив последний гёдза, – завтра мы с Шиареем уйдём, но… я беспокоюсь о том, что может вытворить Ёнсу. Конечно, он не станет заявлять, будто мы на него напали, ведь он сам пришёл в наш дом, да ещё и без приглашения, тогда как наша жалоба на испорченное приданое не отозвана… Мы легко объясним его травму самозащитой, и правосудие будет на нашей стороне. Но я волнуюсь. Он обязательно захочет отомстить. Вдруг и правда подожжёт дом… Я оставлю тебе денег. У меня есть. Я выгодно продала кое-что из своих вещей. И попрошу вас с Ами уйти…

Мама тяжело вздохнула:

– Хорошо, Линари. Я ошиблась с Ёнсу… и сделаю как ты просишь. Обсудим подробнее чуть позже.

– Да… – я выдохнула.

У нас с мамой всегда были хорошие отношения, но иногда она бывала упряма. Я рада, что это не тот случай.

– Куда же ты пойдёшь, Лина? – мечтательно уставилась на нас с ёкаем Ами, – в путешествие? …И я хочу! Это так… романтично.

Я подавилась чаем.

Романтично?!

Точно, нет.

Шиарей неопределённо хмыкнул.

Ами, сидевшая ближе ко мне, придвинулась ещё сильнее и понизила голос до, как ей казалось, неслышного шёпота и снова меня шокировала:

– Где вы познакомились? Он такой сильный воин… и красивый! И так на тебя смотрит… Я тоже такого хочу!… То есть… когда вырасту, конечно.

– Ш-ш, не говори ерунды! – ещё тише зашипела я на сестру. Но бесполезно было понижать голос. Слух у ёкаев острее, чем у людей. Нет ни малейшего шанса, что Шиарей не слышал восторженный лепет моей сестры.

– У меня есть несколько братьев, молодая госпожа, – безупречно вежливым тоном вдруг выдаёт Шиарей. – И они полностью свободны.

Ами смущённо улыбается и розовеет, будто цветок сакуры.

А я – холодею.

Сестра уже открывает рот, чтобы спросить что-то ещё. Но я вскакиваю на ноги.

– Мы пойдём! – я тяну Шиарея за плечо, от шока позабыв, что совсем недавно боялась притронуться к ёкаю. Тут наметилась опасность посерьёзнее! Какие ещё братья!!! Речь о моей младшей сестре! Ей всего десять! Пусть я со своей жизнью уже практически распрощалась! Но у мамы и сестры – всё должно быть хорошо!

– Ну куда ты меня тянешь, Лина, – клыкасто ухмыляется Шиарей, обвив хвостом мою щиколотку. – Тут такая интересная беседа. К тому же мы ещё попробовали пирожки из сладкого риса. Это невежливо по отношению к твоей матушке…

Я столбенею.

Мама улыбается, начинает суетиться. Щебечет. Подливает ароматный жасминовый чай, выставляет в центр стола тарелку моти – пирожки со сладкой бобовой пастой анко. Шиарей не двигается с места, а приказывать ему на глазах у семьи в такой ситуации мне как-то неуютно.

– Мне нужно поговорить со своим… другом, – выдавливаю я, делая маме круглые глаза. Она меня понимает, но как-то чуть-чуть не так.

– Понимаю, молодым надо пообщаться наедине, – кивает матушка, шагая к выходу и практически выволакивая Ами за собой. – А я пока постелю господину Шиарею в гостевой комнате, а твоя сестра мне поможет. Пейте чай, беседуйте… вам скоро отправляться в путь.

Я хмурюсь.

Мама ведёт себя, словно за столом вовсе не ёкай, а добрый безопасный знакомый.

Не задаёт вопросов о походе и не отговаривает меня.

Это всё странно. Даже дико.

И тут до меня доходит.

– Шиарей, ты как-то воздействовал на моих родных?! Я не давала позволения применять твою демоническую магию!..

– Твоя матушка на удивление внушаема. – хмыкнул ёкай. – Редко встретишь таких добродушных и бесхитростных людей. Так что допустим… она не видит мой хвост. И не разобрала цвет моих волос. Иначе мне не предложили бы комнату, а ночевать в сарае я не хотел бы. Или ты хотела волновать свою матушку, Лина?

– А моя сестра? – шепчу я, игнорируя уловки демонической дипломатии ёкая.

– Дети плохо поддаются внушению. Твоя сестра видит всё как есть. Так что… у твоей сестры прекрасный эстетический вкус. Но раз ты меня купила, должно быть, это семейное.

– Не вмешивай в это сестру. Она маленькая!

Полудемон хмыкнул, всем видом говоря: “Это пока что”.

– Приказываю! – сказала я, смело глядя в золотые глаза. – Не приближайся к Ами. И вообще, забудь, что когда-либо её…

Но тут что-то вдруг потянуло меня за ногу. Хвост!