Табун мурашек разбежался по спине. В животе разлился жар.

Я ахнула от странных ощущений, и язык ёкая тут же проник в мой рот. Захватил, обезоружил и теперь касался всюду, будто это его территория. Дразнил, требуя ответа. Я не сопротивлялась – не могла. Страх во мне смешался с чем-то другим – чем-то запретным, отчего кружилась голова и плавилось тело. Сладкий аромат сакуры над нами, смешался с терпким дымно-древесным запахом Шиарея.

Мои губы дрогнули. И я ответила на поцелуй – неловко, неумело, сама не понимая, как это вышло. Шевельнула губами, коснулась языком… И в этот миг я забыла всё – ошейник, приказы, даже то, что Шиарей – опасный полудемон, способный уничтожить мир. Осталось только пламя, пожирающее меня изнутри… его горячие язык и губы, его руки, что гладили, сжимали, ласкали. И общее на двоих дыхание.

Когда ёкай, наконец, отстранился, я едва могла дышать. Мои губы горели, лицо пылало, а сердце колотилось так, будто желало выпрыгнуть из груди. Золотые глаза Шиарея сверкали, как кипящее золото под лучами солнца, а на его губах играла довольная улыбка.

– Сладкая, – хрипло выдохнул полудемон. – Как же ты сладкая, Лина…

До меня начинало медленно доходить произошедшее. Я целовалась с мужчиной, который мне не муж и не жених! Нет – он опасный демон, предназначенный другой! И я даже его не оттолкнула! Какой позор!!!

Стыда добавлял тот факт, что Шиарей был до крайности возбуждён – я очень хорошо чувствовала это своими бёдрами. И хуже всего, что наш поцелуй меня не столько напугал, сколько взволновал до пылающих щёк, до вздрагивающего в предвкушении сердца, до подрагивающих кончиков пальцев.

“Ещё”, – умоляло моё грешное тело.

И это уже было очень-очень плохо!

Разум встрепенулся птицей. Запоздалая паника холодом ударила в голову.

Я резко дёрнулась назад, накрыла свои губы рукой. Испуганно выдохнула в собственную ладонь:

– Этой платы достаточно, ёкай?!

Взгляд Шиарея помрачнел.

Его чёрный хвост крепче сжал мою талию, будто говоря: “Слишком поздно, Лина. Ты никуда не сбежишь от меня”. Руки полудемона легли на мои бёдра поверх кимоно, а сам он сощурил золотые глаза, внимательно оглядывая моё лицо (уверена, оно сейчас было краснее самого алого заката!).

А потом губы мужчины растянулись в насмешливом оскале.

– Этой платы достаточно, госпожа. Но сегодня я добрый, и готов взять предоплату за твой следующий приказ, – он снова потянул меня к себе, и прежде чем я опомнилась, поцеловал мою руку, которой я накрыла губы. Его язык по-звериному лизнул мои костяшки, клыки чуть царапнули кожу кисти. Это было словно удар молнии по нервам! Внизу живота стянулась горячая пружина. Сердце застучало как безумное.

При этом золотые глаза Шиарея смотрели в мои.

Я задержала дыхание – но лишь для того, чтобы сдержать шумный вздох, что рвался из груди. Уж слишком он будет походить на похотливый стон.

Нет! То что происходило – однозначно было сродни безумию! Я должна это остановить!

– Прекрати!.. – зашептала я. Но получилось так умоляюще, будто я наоборот требовала не прекращать никогда.

– Тебе ведь нравится. Я это прекрасно чую, Лина – ухмыльнулся ёкай.

– Нет!

Налетевший ветер зашуршал листьями сакуры над нами.

– Ты такая врушка, госпожа.

– Отпусти, или я применю приказ!

Шиарей ухмыльнулся шире, всем видом показывая, что он думает о моих мышкиных угрозах. И, чтобы сбить с него спесь, пришлось добавить:

– И больше никогда не буду помогать тебе с “ЦИ”!

– Ого! Да ты учишься торговаться, – с опасно-острой интонацией сказал он. И, наконец, распустил свой хвост и убрал руки.

Я тут же вскочила на ноги… и едва не упала, так подогнулись колени. Меня поддержал чёрный хвост, успев обхватить за спину.

Уф. Я погладила хвостик пальцами. Шепнула.

– Спасибо…

– Не за что, – откликнулся ёкай.

И я хмуро посмотрела на него. Иногда мне казалось, что хвост и Шиарей живут немного разными жизнями, как будто хвост – это милый нежный питомец при жутком хозяине.

Губы у меня всё ещё горели. На языке был вкус поцелуя. Колкие мысли бродили в уме. Я встряхнула головой, чтобы избавиться от них. Оправила кимоно, стряхнула с белых волос запутавшиеся в прядях листочки цветов сакуры. И уверенно сказала:

– Нам пора в путь!

Ёкай не стал спорить. Легко пружинисто поднялся и сам первый зашагал по тропе в нужную сторону. Я поплелась за ним, невольно глядя то на раскачивающийся хвост, то на красные волосы Шиарея, которые то и дело подхватывал ветер. Не хотелось признавать, но такой цвет шёл ему всё же больше чёрного.

– Хм… госпожа, после того как я взял с вас плату… у меня возник вопрос, – вкрадчиво произнёс Шиарей, не глядя на меня, – скажите-ка ещё раз… сколько у вас было любовников?