Я вхолостую открыла и закрыла рот.

Но Шиарей и не требовал ответа, также шёл впереди меня, и я по его следам – углублялась в мрачный подлесок. Опять… Небожители, почему наш путь не может пролегать по безопасному цветочному лугу?

Но куда уж там.

Крючковатые лысые деревья по бокам тропы – всё гуще, и через четверть часа – уже было трудно понять – день сейчас или мрачный вечер. А, впрочем – не так и плохо: тропа широкая, а за сухими деревьями невдалеке звонко журчит весёлый ручеёк, немного добавляя обстановке лёгкости.

А может – деревья ни при чём. Дело во мне. В повисшей тишине, в том, как я плетусь за Шиареем, и мысленно пережёвываю его непотребный вопрос. И ведь прекрасно понимаю: он всё ещё ждёт на него ответ!

И этот вопрос – как демоническое заклятье – зациклил меня, выбил из головы все прочие мысли. “Сколько у тебя было любовников” и “какая же ты сладкая” фразы, произнесённые чуть хрипловатым обволакивающим глубоким голосом Шиарея – теснили друг друга.

Вопрос Шиарея знатно выбил меня из колеи! Ну вот зачем ему знать подобное?! Что за дело до моих предполагаемых любовников этому ёкаю?

Я буравила взглядом спину своего раба (раба, ага, как же! где это видано, чтобы раб шёл впереди хозяйки?)

Вдруг эта широкая спина замерла, и Шиарей ко мне повернулся, а я – не успела затормозить и впилилась в мощную грудь Шиарея:

– Я жду, Лина, – прорычал ёкай, ненавязчиво поглаживая мою талию, а в его голосе сквозили странные ноты – что-то вроде ласковой улыбки, но это мне уж точно мерещится! – скажи мне, девочка. Сколько у тебя было мужчин?

Интересно, как из “госпожи” он меня разжаловал в “девочку”?!

Сначала бесстыдно целовал, как и законный супруг бы постеснялся перед Небожителями, а теперь “девочка”… и ещё вопрос этот неудобный. Почему-то казалось, что стоит Шиарею понять, что я никогда не была с мужчиной – он просто сметёт меня своим напором. Блудница, которую выгнал жених из дома за распутство – ещё кое-как годится в хозяйки полудемону, а вот невинная дева…

Должно быть, от таких мыслей я сначала застыла, а потом вдруг с чувством выдохнула:

– У меня было очень-очень много мужчин!!! Но это не твоё дело, ёкай! И вообще…

Я отвела взгляд, казалось, если встречусь взглядом с его золотыми глазами – он тут же раскусит мою ложь. Его глаза – глаза мужчины, с которым я впервые в жизни (так жутко-порочно!) поцеловалась – они просто просветят меня насквозь. Эти глаза будут смеяться. Они будут говорить: маленькая слабая Лина, ну где тебе со мной тягаться?..

И самое жуткое – этот ёкай во всём будет прав. Ох, Небожители!..

Нет, это просто невозможно! Мне надо скрыться от него хотя бы на минуту, а то мне покажется, что он уже у меня под кожей, в моём разуме…

– Жди здесь, это приказ! – я шагнула с лесной тропы в редкие заросли кустарника, нацелившись на дружелюбного вида ручей, – я скоро…

Договорила я уже не так яростно.

Я не уйду далеко, я же не глупая. Десяток шагов, и только – лишь умою лицо в холодном лесном ручье – а то щёки в очередной раз пылают, а губы до сих пор горят. Я помню вкус требовательных губ Шиарея, и стоит подумать об этом – сердце начинает дико колотиться. В глазах темно. Меня овевает лёгкий ветерок, но мне невероятно душно!

И перед глазами начинают плясать тёмные пятна.

Как-то долго длятся мои десять шагов… Странно.

Но на вид ручей совсем рядом.

Ох, ну, может, не десять шагов, а совсем чуточку больше…

Но я дошла! И, наконец, без сил упала на колени и опустила ладонь под бурный ледяной поток: какое блаженство!.. А затем прикоснулась к пылающему лицу мокрой ладонью. Так-то лучше…

Паника схлынула, и скребущей досадой пришло понимание: я только что впустую израсходовала приказ! Да ещё по очень глупому поводу – мне стало неловко от вопроса Шиарея о любовниках! Почему ты до сих пор не привыкла, что у твоего якобы-раба язык без костей, Лина?..

И тут я почувствовала, что вокруг очень тихо.

Нет ни шелеста травы, ни голосов птиц, даже журчания ручья не слышно. Из мира словно ушли все звуки.

Глупо… глупо было так поступать после всего пережитого.

Страх охлёстывает меня холодом под рёбрами, пробегает вдоль позвоночника, вызывая мелкую неприятную дрожь и заставляя сердце сорваться в галоп!..

Шиарей…

Я зову. Точнее, хочу позвать. Но мои губы делают напрасное движение, не рождая никакого звука. Я тянусь чутьём к магической привязке – той, что натягивается каждый раз, когда Шиарей сопротивляется очередному моему приказу, выжигая энергию сдерживающего его артефакта.