Но чтобы таких жалеть…

— «Запилила», бля, — сплюнул с балкона Пашка, передразнивая Другую маму: даже не вспомнил, которую — всамделишную или приснившуюся в этом диком, непонятном, очевидно, пророческом сне.

Ну вот его самого с детства ебали за всё: и мать, и отец, и Серёга, и училки, и шайка Марципана. И чё? Он, может, и не идеал, но что-то баб не бьёт, и детей своих не пидорасит, и уж точно ни в кого отвёртки не втыкает.

…Хотя на счету Пашки три перевёрнутые отзеркаленные ноты, буквы «вав»…

Трижды нарушенная седьмая заповедь.

У бати была бы одна, если бы Пашку не откачали в больничке.

Но свою последнюю «вав» младший Соколов всерьёз не считал. И по поводу историка сильно спорно, и тоже не своими руками. Да и отца он удалил в состоянии аффекта, блин, как любят по телеку выражаться. Знал бы точно, что будет, и такого бы навряд ли бы наворотил. Вот была бы у Пашки пушка заряженная, хера с два он бы выстрелил в него, уж скорее в потолок. Даже и с отвёрткой в пузе.

Или нет? Или бухой в драке мог бы?

Отвёртка тоже так-то не нож или пистолет. А двинуть камнем в запале, особенно проигрывая, да попасть не туда вроде и Пашка мог бы вполне.

И потом бы обязательно пожалел.

Надо, чтобы батя понял, что он сделал. Не со слов. Надо ему показать.

Вернувшись в комнату, Пашка обнаружил на оставленном телефоне ещё три пуша с драконами и два с «хе» за непочтительность к предкам. Закатил глаза.

Если даже найти призрак и начать тыкать в него экран с видосом, хера с два батя что станет толком смотреть. Это и ежу понятно.

Можно бы на телек рядом с ним вывести, сделать погромче и зациклить. Так шансы бы повысились. Но к такому принудительному просмотру наверняка отнесётся батя с подозрением. Ещё решит, что смонтировано.

Не, надо было по первой идее, сразу в голове мелькнувшей, идти.

Чтобы не Пашка показал отцу видос, а тот, кому он доверяет. Баба Лида или сучья мамка Лебедева.

Что с бабкой сделается от таких кадров — неясно, не исключено, что и инфаркт. Не успеть можно с реставрацией и удалением памяти. И будет плюс четвёртая «вав» и минус первая бабуля.

Не, как бы не было противно, а «проводником» Пашка определил эту лопатомордую Екатерину Лебедеву.

Только сначала надо было убедиться, что призрачный батя трётся именно вокруг неё. Из разговора казалось, что так. Но с таким же успехом мог двинуть к бабке в деревню, к Семёну или ещё в какое неожиданное место. Вдруг станет зырить за всеми левыми, типа как кинохи смотреть, как эта ТП Лилька.

С отвращением Пашка попробовал забить батину шалаву во «В работе», но Екатерин Лебедевых оказалось в мире немерено.

Тогда он выбрался опять на балкон, по пути схватив камерой Другую маму. И очень нехотя кинул во «В работе» её.

Стал искать по слову любовница и быстро обнаружил воспоминание вскоре после перепрошивки. Смотреть Пашка не стал, сразу жамкнул паузу, едва на качающемся видосе мелькнула огромная мерзкая тётка. И запулил во «В работе» уже её.

Вероятность, что Пашка через чужую память-онлайн сможет увидеть призрака, которого сам владелец памяти не видит, была ничтожно мала. Но всё-таки стоило проверить, потому что альтернатива — незаметно следить так, чтобы увидеть, с Лебедевой ли трётся батя, но не спалиться, — казалась очень муторной.

Часы показывали половину шестого утра, когда Пашка врубил текущую минуту памяти папкиной шалавы, уверенный, что сейчас она спит.

Но ошибся.

Лебедева, походу, была на работе: на складе какого-то магаза. Но делала что-то довольно странное, и Пашка невольно всмотрелся в экран.

Кажется, она стояла, согнувшись, над почти пустым огромным ящиком. На самом дне лежали в два ряда куски какой-то ветчины в фабричном плотном целлофане. Лебедева пшикала чем-то бесцветным из баллончика с распылителем на ценники, потом отдирала их очень осторожно, промазывала клеем в карандаше и меняла местами. Закончив, положила правый ряд упаковок в пластиковый ящик, взялась за края и разогнулась. Понесла в торговый зал какого-то гастронома и выложила на витрину. Пашка выждал: Лебедева вернулась, собрала второй рядок из десяти кусков карбонада и понесла к компу около прилавка и кассы: магазик был не сетевой, а какой-то мелкий. Села и взялась пикать сканером штрихкоды на ценниках, помечая на экране товары просрочкой.

А потом подвинула своей ножищей из-под прилавка широкую бабскую сумку на молнии и стала укладывать запаянные куски мяса туда.

Пашка почесал репу. Это она чё, ща налепила на реальную просрочку ценников с нормальной колбасы, а эту списала и утащит себе? Офигеть!

Лебедева на том не остановилась. Глянув на наручные часы, она написала кому-то в воцапе: «Ты скоро там, Ань?» и, получив ответ о том, что «Аня, сменщица» будет только через двадцать минут и очень извиняется, взялась за тот же спрей и пошла к прилавку со свежим мясом. Открыла холодильник и начала рассматривать ценники. Обнаружив, походу, подходящий, пшикнула на этикетку, подождала и сняла её, даже не повредив. Клеем промазала прямо в недрах напольного холодильника, не поднимая рук: видать, ныкалась от камер. Переклеила ценник на другой кусок, а с него сняла и приладила к первому. Потом второй схватила своими сосисками с короткими обкусанными ногтями, холодильник закрыла и пошла пикать ещё одну «просрочку».