Меня выпроваживали, бесцеремонно, намеренно. Похоже, ба собиралась сообщить герцогу нечто такое, что не предназначалось для моих ушей. Это не могло не пробудить во мне самый живой интерес, быстро переросший в жгучее любопытство.

Я нехотя подчинилась, даже хлопнула дверью, а потом… оставила ее немного приоткрытой.

— Вы хотели сказать что-то наедине, госпожа Льевр? — услышала я голос герцога.

— Не сказать — предупредить. Обидите мою внучку, и я прокляну вас, лорд Айрэн Волф.

От сдержанной строгости, почти суровости и внутренней силы, таившейся в словах бабушки, сбилось дыхание, а по спине пробежали ледяные мурашки. Даже меня проняла ее угроза, но герцог отреагировал спокойно. Тон его речи нисколько не изменился — остался таким же ровным, спокойным.

— Я намерен объявить Зои своей невестой и готов нести за нее ответственность. Своими словами я разбрасываться не привык.

Дольше задерживаться не имело смысла. Я взяла перчатки, намеренно оставленные на самом виду, и вновь спустилась в прихожую, застав последнюю фразу герцога:

— Надеюсь, мы все выяснили. Жду вас у кареты.

Ба встретила меня уже в одиночестве.

— Держи, свой повод отправить меня наверх, — хмыкнула, передавая ей перчатки.

— Зато вышло очень правдоподобно, — пожала она плечами.

— Угу, думаю, лорд Волф по достоинству оценил твою маленькую хитрость.

По губам бабушки пробежала тень улыбки — и тут же пропала.

— Зои… ты хорошо подумала? Его светлость не только красив, богат, но и опасен. Очень опасен, деточка.

Похоже, ее сомнения до конца развеять так и не удалось.

— Все в порядке, — попыталась я как-то сгладить возникшее вдруг между нами напряжение. — В конце концов, помолвка — еще не церковные обеты, верно?

— Герцог настроен решительно и очень серьезно. Противостоять его напору сложно, — покачала головой бабушка. — Главное, чтобы вы не назначили свадьбу в ближайшие выходные.

— Что?.. — опешила я. — Нет, разумеется, нет.

— Ну и славно. Значит, есть время подумать и не доводить до собора, если поймете, что не подходите друг другу.

Я с облегчением выдохнула. Последние бабушкины слова означали, что она, если и не приняла лорда советника, то, по крайней мере, согласилась с его присутствием в нашей жизни и больше не станет ни о чем расспрашивать. А когда мы разорвем помолвку, осуждать тоже не будет.

— Спасибо, — шепнула я, накидывая ей на плечи плащ и открывая входную дверь.

Однако едва мы шагнули за порог, как на нас вихрем налетел въерошенный соседский мальчишка. Схватил бабушку за рукав и лихорадочно затараторил:

— Госпожа Льевр… Ох, госпожа… Маме плохо! Отец уехал, а она лежит второй день и не встает…

— Жар есть? Кашель? — тут же подобравшись, принялась расспрашивать ба, а мне велела: — Иди к лорду, Зои. Я разберусь с пареньком и приду.

Эх…

Я опасалась оставаться с герцогом наедине и очень надеялась на бабушкино общество, но заставлять его светлость ждать тоже нехорошо. Стоит хотя бы объяснить ему причину задержки.

***

Лорд советник прогуливался у кареты, заложив руки за спину. Кучер зябко ежился, засунув нос в воротник и ни на что не обращая внимания, а вот «жених»… Он сразу заметил мое приближение. Я бы даже сказала, почувствовал.

Развернулся, вгляделся в мое лицо, сверкнул глазами, в глубине которых уже снова раскручивались стремительные синие водовороты, и подчеркнуто укоризненно произнес:

— Нет, это никуда не годится, Зои...

Что?

Я удивленно замерла, не понимая, о чем идет речь. К чему опять решил придраться лорд Волф? Что ему не понравилось? Дом? Лавка? Бабушкины слова? Скромное платье невесты? Или… Может он, на мое счастье, осознал глупость всей этой затеи и передумал «устраивать» нашу скоропалительную помолвку?

В душе шевельнулась смутная надежда.

— Что вы имеете в виду? — вскинула я подбородок.

Даже если герцог намерен отказаться от меня, то не в таком же тоне.

— Ваше поведение, Зои, — без тени улыбки поведал самозванный «нареченный».

Было сейчас в нем что-то такое, что невольно заставляло нервничать, сомневаться во всем — и в первую очередь, в себе. Я ощущала себя мелким зайчишкой, оказавшимся один на один с матерым свирепым волком, у которого неожиданно появилось настроение поиграть с добычей, прежде чем разорвать ее в клочья.