Миха улыбнулся шутке.

– Ага. Возьму лучик света. Сделаю из него верёвку. Один конец привяжу к Солнцу. А по другому спущусь.

Фая посмеялась ответной шутке.

– Пойдём! – встала она. – Краешек Солнца не так далеко. Может, у тебя и получится взобраться.

Она провела его через Монастырь и вывела к горе, вершина которой находилась в пределах Светила.

– Алхим!

– Что, Тётя Фая?

Она посмотрела на него, словно пыталась запомнить.

– Что это у тебя за вещица? – Она указала на галстук, который торчал из-под рукава.

Обмануть - значит предать. Миха не решился на такое.

– Я и сам толком не понимаю, что это. Знаю, что должен его там оставить.

Фая взяла Миху за руку, вывернула и посмотрела. Таким лёгким движением она поймала его и держала, как куклу на жерди. Миха знал этот приём из Спаса, но не ожидал увидеть его здесь. Фаня вернула руку в рабочее положение и отпустила.

– Это Акт Прощения. Вижу, что он не твой. Скажи, ты несёшь его Владельцу?

– Да, – признался Миха.

– Добро! И пупочек прикрой– улыбнулась Тётя Фая.

Её улыбка излучала доброту и благодать. Миха спрятал энергетический след. Поклонился ей, развернулся и начал подъём.

Глава 9,5 ‘ Кать Ка

Девять дней назад. Вечер. За три часа до появления Михи в Монастыре.

Катерина маялась за столом в Пансионном корпусе. Старички угомонились и похрапывали в палатах. Вечер был скучным и до ужаса похожим на все предыдущие.

– А сёстры сегодня развлекаются, – вздохнула Катька.

После сбора льна тёмными вечерами, при свете свечей сёстры собирались за прялками. Под стук колёс они нашёптывали молитвы. Каждая сестра пряла свою нить и нашёптывала свою историю из Сказаний. Таким образом придавая нити нужные качества. После этого они собирали их и плели наряды. Наряды не шились, а плелись или вязались. Нити хитро переплетались, придавая нужную форму. Опытные сёстры могли сплести сразу три слоя. Основу, перехваты и узоры. Менее опытные плели всё послойно, а после связывали вместе. Настоятельница плела наряд сразу целиком. К весне из-под рук каждой сестры выходило от трёх до восьми церемониальных нарядов. Обычную одежду ткали, но нити использовали от коллективных молитв. Настоятельница задавала тон, сёстры подхватывали. Также был ещё один особенный наряд, нити для которого прялись коллективно. Потом каждая сестра собирала свой особенный слой. В результате получался многослойный наряд “Десяти Сказаний”. Это были замечательные вечера, но больше всего Катерина любила, когда сёстры не молились, а рассказывали друг другу истории. Особенно в начале осени. Но такое случалось, только, когда отсутствовала Настоятельница Афанасия. Которая любила погонять младшую Послушницу и часто называла её Лопухом. Качала головой, приговаривая: “Сколько тебя не гни, всё одно бестолочь”. Сегодня она ждала какого-то гостя и дела передала Старшей Наставнице. С ней у Катьки были хорошие отношения. Она всегда жалела её и поддерживала.

– Может, сходить, – вздохнула Катька, – Хоть один рассказ послушать.

Эта идея зажглась, как лампочка! “Бабка сегодня занята гостем. Пара часов у меня есть”. Катька прошлась вдоль палат и послушала старичков. Тихо забрала наушники и выбралась из Корпуса. Включила музыку и побежала по тропинке. В Прикладной собрались сестрицы. Настоятельницы и Наставницы не было. Катька смело вошла внутрь. Переоделась, заняла место за своей прялкой и взялась за веретено. Когда она попала в Монастырь, она отказывалась что-либо делать. Но очень быстро поняла, что бездействовать здесь означало умереть со скуки. Особенно после городской жизни, из которой её насильно выдернули. Прялка загудела. Сестрицы продолжили рассказ.

– Сказание Луны. Акт первый.

“Светило. Я тоскую. В моей душе то холодно, то сыро. Яви свой лик. Ни краешек, ни четверть. Согрей ж меня ты всю без промедленья! Три долгожданных дня. Три дня… До этого прелюдия. Когда твои лучи скользят по мне от ночи к ночи. Меня захватываешь ты… О Боже. Ещё чуть-чуть… И встретились глаза и взгляды. “Ты как?” заботливо спрашиваешь ты. “Согрелась? Сыта? Люди не мешают?” А я смотрю, не отрывая глаз. Твои черты пытаюсь вновь запомнить, чтоб видеть их сквозь заслоняющую тень. Три ночи… Как мгновенье. Лицом к лицу… А после вечное вращенье разводит нас по разным берегам. То Матушка тебя ревнует. Не доверяет. Говорит: “У Ясного гарем. Он всем так светит. Тебе не стоит связываться с ним”.

Рассказчица замолчала. Сестрицы стали обсуждать это фрагмент. Катька умилялась с сестриц. Всё было на поверхности, но они говорили о Свете и Тьме. “Как без Солнца всё погрузится во тьму, так и без Бога люди потемнеют”.

– Сказание Луны. Действие второе. Послание, – продолжила сестрица. – Мёртвые узрите! Собой явила лик Светила. Передаю вам часть Любви и Силы. Наполните свои сосуды и двигайтесь согласно Ведам. Вода в моих руках. Объединяю реки. Паром открыт по водам реки Млеки.

Рассказчица замолчала. Сестрицы стали обсуждать отрывок. На “Реки Млеки” Катька подвисла. “Какие Руки Крюки? Что за млеки реки?”. “Млечный путь” подслушала она разговор сестёр. Уткнув веретено в подбородок, она задумалась.

– Сказание Луны. Действие третье, – продолжила сестрица, – На берегу курчавом стоит у пристани челнок. В нём в балахоне волк беззвучный. Стоит с веслом и платы ждёт. Два золотых - живым и мёртвым. Открыт меж Царствами проход. Подняться можно по течению, а можно и наоборот.

Рассказчица замолчала. Сестрицы стали обсуждать отрывок. Катьке это наскучило. “В начале хоть интрига была, а в конце ерунда какая-то” зевнула она и остановила колесо.

– Сказание Луны. Действие четвёртое. Воздействие, – продолжила сестрица, – Мёртвое Царство наполняется Благом. Души родных могут в гости сходить. Но появляются нарушители правил, те, кто пытаются Волю склонить.