Вода была прохладной, но в тоже время ласкающей кожу. Лунная дорожка разделяла океан пополам, создавая мистическое серебристое сияние. Хироши лёг на доску и начал грести, чувствуя, как мышцы вспоминают привычные движения. За эти месяцы его тело изменилось – стало сильнее, выносливее, более гибким. Серфинг, работа над бунгало, постоянная физическая активность сделали то, чего не могли добиться годы случайных походов в спортзал в Токио.

Он выплыл за линию прибоя и сел на доску, наблюдая, как его друзья рассредоточились по воде, каждый выбирая свою волну. Кейта, самый опытный из них, уже скользил по большой волне, его силуэт чётко вырисовывался на фоне лунного света. Джин и Мичи вместе поймали волну, их доски двигались параллельно, как в танце. Сёстры соревновались, кто дальше проедет на одной волне, а Акира, к удивлению Хироши, оказался весьма талантливым серфером, выполняя сложные трюки с изяществом профессионала.

Мидори подплыла к нему и остановилась рядом, сидя на своей доске. Капли воды сверкали в её волосах, как крошечные звезды, а глаза, отражающие лунный свет, казались почти золотыми.

— Красиво, правда? — тихо спросила она, глядя на горизонт, где океан сливался с ночным небом.

— Невероятно, — ответил Хироши, не уверенный, говорит ли он о пейзаже или о ней. Что-то в её профиле, очерченном серебристым светом луны, заставило его сердце биться чуть быстрее.

Они сидели в комфортной тишине, покачиваясь на волнах, слушая их шепот и отдаленные возгласы друзей.

— Знаешь, — наконец сказала Мидори, не глядя на него, — когда ты впервые пришел на пляж в тот день, я рисовала закат. И вдруг в кадре появился ты — городской человек с потерянным взглядом. Я подумала, что ты уедешь на следующий день, вернешься в свой бетонный мир.

— Я тоже так думал, — признался Хироши.

— Я рада, что ошиблась, — Мидори повернулась к нему, и их взгляды встретились. В её глазах было что-то теплое, что заставило его забыть о холодной воде вокруг.

— Смотри, — она указала на приближающуюся волну, — эта наша.

Не раздумывая, они оба начали грести, чувствуя, как волна подхватывает их доски. Хироши встал одним плавным движением, обретая равновесие, и увидел, что Мидори тоже поднялась на своей доске. Они скользили бок о бок, окруженные серебристыми брызгами, словно в каком-то волшебном танце.

Волна несла их к берегу, и на короткий миг Хироши ощутил странную гармонию — с океаном, с ночью, с женщиной, плывущей рядом с ним. Когда их взгляды снова встретились, Мидори улыбнулась — не обычной вежливой улыбкой, а какой-то новой, предназначенной только для него.

Волна подошла к концу, и они соскочили с досок в мелкую воду у берега. Плеск волн, смех друзей, лунный свет — всё создавало атмосферу какого-то волшебства, за пределами обыденной реальности.

— У тебя песок, — сказала Мидори, протягивая руку и легко смахивая что-то с его щеки. Её пальцы были прохладными от воды, но это прикосновение оставило теплый след на его коже.

— Спасибо, — ответил Хироши, внезапно осознавая, насколько они близко стоят друг к другу.

Момент разорвал крик Кейты, зовущего всех обратно на линию волн. Мидори отступила на шаг, но её глаза всё ещё удерживали взгляд Хироши чуть дольше, чем требовалось.

— Наперегонки до волн? — предложила она с вызовом в голосе.

— Ты победишь, — улыбнулся Хироши.

— Возможно, — Мидори хитро прищурилась, — но разве не в том красота жизни — пытаться, даже если шансы не в твою пользу?

С этими словами она побежала к волнам, и Хироши последовал за ней, чувствуя странную легкость не только в теле, но и в душе. Что-то менялось между ними — тонкое, почти неуловимое, но определенно реальное. Как первая рябь на воде перед приходом волны.

Вернувшись к берегу после ночного серфинга, вся компания расположилась вокруг костра, который Такео умело разжег неподалеку от бунгало Хироши. Мокрые волосы, соленая кожа и расслабленные улыбки создавали особую атмосферу единения, которую можно обрести только после совместного покорения волн.

Джин снова взял в руки гитару, высушенную и настроенную заново. Его пальцы мягко перебирали струны, извлекая нежную мелодию, идеально сочетающуюся с шумом прибоя.

— Музыка и океан имеют много общего, — задумчиво произнес он, глядя на языки пламени. — И то, и другое следует ритму, который старше нас самих. Мы можем только настроиться на этот ритм, стать его частью, позволить ему течь через нас...

— Боже, Джин опять за своё, — со смехом прервал его Кейта, но в его голосе звучала теплота. — Дай людям просто насладиться моментом без философских лекций.

— Но ведь он прав, — неожиданно вступилась Мидори, сидевшая напротив Хироши. Свет костра золотил её лицо, делая глаза еще более яркими. — Жизнь — это музыка, которую мы слышим, и волны, на которых мы пытаемся удержаться. Все дело в балансе.