— Как они познакомились? — спросил Хироши, завороженный очевидной связью между парой.

— Как и всё в жизни Кейты — через серфинг, — улыбнулась Мидори. — Акико пришла на урок, хотя никогда раньше не стояла на доске. К концу дня она поймала свою первую волну и, кажется, сердце Кейты заодно.

Хироши смотрел, как пара кружится в свете костра, и чувствовал странное тепло внутри. Не зависть, но радость за друга и какое-то предвкушение — словно увидев возможность такого чистого, непосредственного счастья, он понял, что оно существует не только в фильмах или книгах, но и в реальной жизни.

Танцы постепенно сменились более спокойным время препровождением. Все снова расселись вокруг костра, и Джин вернулся к своим мелодичным импровизациям, создавая звуковой фон для разговоров и тишины.

Луна поднялась высоко в небе, освещая океан серебристым светом. Волны набегали на берег ритмичным шепотом, словно море рассказывало свои секреты тем, кто умел слушать.

— В такие моменты я особенно благодарна за свой выбор, — тихо сказала Мидори, сидя рядом с Хироши. — За решение оставить "нормальную" жизнь ради этого, — она обвела рукой пространство вокруг — костер, друзей, океан, звезды.

— Я понимаю, — кивнул Хироши. — Иногда я думаю, что было бы, останься я в Токио. Возможно, уже нашел бы новую работу, вернулся к офисной рутине...

— И был бы счастлив? — спросила она, глядя ему прямо в глаза.

— Нет, — честно ответил он после паузы. — Я бы выживал, но не жил. Не так, как сейчас.

— "Не так уж важно, как долго мы живем, важно, как полно", — вмешался Акира, услышавший их разговор. — Цитата не моя, но я живу по этому принципу. Можно существовать десятилетиями, проходя через одни и те же движения, как робот. А можно прожить по-настоящему один день, и он будет стоить тысячи других.

— Ну началось, — шутливо простонал Кейта, вернувшийся с Акико и присевший рядом. — Тут собрались самые большие философы побережья.

— А тебе не помешало бы немного философии, Кейта, — поддразнила его Акико, и все заметили, как их руки соприкоснулись и не разъединились.

— Зачем мне философия, когда у меня есть океан? — парировал он. — Он учит всему, что нужно знать: уважению к силам, которые больше тебя, терпению, смирению, моменту идеального баланса между контролем и отпусканием...

— Вот видишь, ты и сам философ, — Мидори толкнула его локтем. — Просто не признаешься.

Все рассмеялись, и разговор потек дальше, обтекая темы жизни и счастья, выбора и судьбы. Никто не спешил уходить, несмотря на поздний час. В этом кругу, освещенном светом костра, под звездным небом и шепот волн, каждый находил что-то, чего не хватало в обычной жизни — искренность, принятие, свободу быть собой.

Хироши оглядел лица своих друзей, освещенные мягким светом огня. Кейта, смеющийся над чем-то, что тихо сказала ему Акико. Харука и Юки, затеявшие дружескую перепалку о лучшем дизайне для новой доски. Акира, делящийся историей о странном клиенте из Силиконовой долины. Такео, подбрасывающий дрова в костер с точностью шеф-повара, добавляющего специи в идеальное блюдо. Джин и Мичи, сидящие рядом, их руки переплетены, как, должно быть, были переплетены их жизни за долгие годы вместе.

И Мидори, чей профиль, освещенный огнем, казался нарисованным уверенной рукой мастера. Она повернулась, почувствовав его взгляд, и улыбнулась — той особенной улыбкой, которая, как начинал понимать Хироши, предназначалась только для него.

В этот момент, под звездным небом, окруженный людьми, которые за короткое время стали ему дороги, Хироши почувствовал, что нашел что-то, чего всегда не хватало в его прежней жизни. Не просто друзей или новое увлечение, но ощущение принадлежности, ощущение дома.

Океан продолжал шептать свои истории, луна освещала дорожку на воде, а костер потрескивал, даря тепло и свет. В этом простом, совершенном моменте Хироши понял, что не променял бы его ни на какие богатства мира.

Пролетело четыре месяца. Октябрь наступил незаметно. С августа по октябрь в Японии — одно из самых популярных времён года для сёрфинга, так называемый сезон тайфунов.

Во многих районах страны можно заниматься этим видом спорта круглый год. Например, на Окинаве благодаря субтропическому климату и великолепным пляжам можно заниматься сёрфингом даже в разгар зимы.

Так что жизнь Хироши вошла в устойчивый, приятный ритм. Утренний серфинг на рассвете, работа в школе Кейты днем, вечера на веранде своего бунгало или у костра с друзьями. Он чувствовал себя здоровее, счастливее и спокойнее, чем когда-либо в жизни.

Его тело трансформировалось — исчезла бледность и сутулость офисного работника, появились крепкие мышцы и ровный золотистый загар. Глаза, когда-то усталые и потухшие, теперь сияли яркой синевой, отражая цвет моря, с которым он проводил большую часть дня. Даже движения стали другими — плавными, уверенными, наполненными осознанностью человека, живущего в полной гармонии со своим телом.