— Добрая работа, Петька. Именно то, что нужно. Таким втулкам сносу не будет, — похвалил я.

Мы перетащили несколько наиболее подходящих кусков к ангару. Я разложил инструменты — топор, тесло, набор стамесок разных размеров, скобель, несколько рубанков. Заточили их до остроты бритвы — мореный дуб требовал идеально острого инструмента.

— Ну, с Богом, — сказал я, делая первые пометки угольком на заготовке. — Мореный дуб — материал капризный. Да и режется иначе, чем обычное дерево.

Петька только кивнул на мои слова.

Для начала мы грубо обтесали первую заготовку, придавая ей цилиндрическую форму. Работа шла медленно — дерево сопротивлялось, стружка отлетала мелкая, плотная.

— Вот ведь какой, — ворчал Петька, делая несколько движений теслом. — Твёрдый, будто камень, а всё ж дерево.

— В том-то и ценность, — хмыкнул я.

Управившись с грубой обработкой мы перешли к тонкой работе — выбиранию сердцевины для создания полого цилиндра, в который будет входить вал. Петька работал стамеской аккуратно, чтобы дерево не скалывалось.

— Вот так, по кругу иди. Не торопись, пусть инструмент сам работает.

Наконец первая втулка начала приобретать нужную форму.

— Ещё самую малость подправить нужно, — пробормотал я, прищурившись. — Вал должен входить точно, без зазоров, но и не туго. Лишь бы смазку еще вогнать.

Петька подал мне самую тонкую стамеску, и я аккуратно снял ещё несколько тонких слоёв древесины, постоянно проверяя размер будущего вала.

— Вот теперь то, что надо, — удовлетворённо кивнул я, — Теперь займёмся второй.

Вторая втулка пошла быстрее — руки уже приноровились к работе с этим необычным материалом. Петька уверенно работал с деревом, чувствовалось, что это его стихия. Хотя, в самые ответственные моменты поднимал взгляд на меня, мол — всё так?.

К вечеру, когда солнце начало клониться к закату, обе втулки были готовы — идеально круглые, с гладко отполированной внутренней поверхностью. Я окунул их ёмкость с дёгтем, чтобы дополнительно защитить от влаги и уменьшить трение.

— Ну вот, — довольно потёр я руки, разглядывая наше творение. — Эти втулки века прослужат. Мореный дуб со временем только крепче становится.

Семён, проходивший мимо, остановился взглянуть на нашу работу. Он взял одну втулку, внимательно осмотрел, даже понюхал.

— Добротно сделано, — одобрительно кивнул он. — Такие не сотрутся и не раскрошатся.

— Завтра делайте такие же на оставшиеся площадки, — сказал я ему, протягивая готовое изделие. — По нему ориентируйтесь, чтоб ошибки не было. Но всё же лучше каждый раз к валу примеряйте.

Семён взял в руки втулку, повертел её в руках внимательно осматривая, потом кивнул:

— Сделаем, Егор Андреевич. Не сомневайтесь.

Мы с Петькой, собрав инструменты, решили возвращаться в деревню. Оставили Зорьку с телегой мужикам, чтоб на обратном пути привезли доски в ангар.

— Ты молодец сегодня, — похвалил я Петьку, когда мы шагали по лесной тропинке к Уваровке.

Он расцвёл от похвалы, но постарался сохранить серьёзное выражение лица:

— Стараюсь, Егор Андреевич. Хочу всему научиться, что вы знаете.

— Всему не научишься, — усмехнулся я. — Жизни не хватит. Но кое-чему — можно.

Машка, словно почувствовав наше приближение, встретила меня на пороге. В руках у неё была глиняная крынка с квасом — знала, что после работы в первую очередь хочется пить.

— Заждалась уже, — ласково проворчала она, подавая мне квас. — Что-то припозднились вы сегодня. И чем это от тебя так пахнет?

Я принял крынку с благодарностью и сделал несколько жадных глотков. Квас был холодный, с кислинкой, с пенной шапкой — именно то, что нужно после трудового дня.

— Известью пахнет, — улыбнулся я, вытирая рукавом губы. — Сегодня ею занимались, потом за дуб взялись.

— И как, удалась твоя известь? — поинтересовалась Машка, пропуская меня в дом.

— Завтра увидим, — пожал я плечами. — Хорошо разогрелась, камень побелел как надо. Должно получиться.

После тяжёлого трудового дня больше всего хотелось смыть с себя пот и пыль. Я направился в нашу самодельную душевую. Машка, видя мое намерение, быстро присоединилась ко мне. Мы наплескались вдоволь, смывая усталость и заботы дня. Вода смывала не только грязь, но и напряжение — я чувствовал, как мысли становятся легче, а тело расслабляется.