Я никого не встретила на пути и добралась до нужного места чуть раньше назначенного времени. Огляделась. Дверь скрипнула, когда я взялась за нее. И этот скрип словно ножом прошелся по моему сердцу.

В огромном, заставленном доспехами и увешанном оружием зале, было уже темно, и подсвечника с горящей свечой, что я держала в руках, было явно мало, чтобы осветить помещение настолько, чтобы я могла его осмотреть. Но, с другой стороны, в точно таком же положении окажется и шантажист. Он тоже не сможет увидеть, что творится в дальних углах комнаты.

Серебряный шлем, лежавший на бархатной подушке на постаменте в центре зала, был одним из самых ценных экспонатов коллекции. Он относился ко времени войны Алой и Белой розы.

Тут скрипела не только дверь, но и дубовый паркет на полу, и каждый мой шаг отдавался эхом по всему залу. Дрожащей рукой я подняла тяжелый шлем и положила под него конверт.

Я только сейчас подумала о том, что если деньги сюда принесет и кто-то еще, то он увидит мой конверт и поймет, что шантажировали не его одного. Хватило ли ума у тайного отправителя, чтобы это учесть?

Бархатная подушечка была довольно пыльной (у слуг не хватало времени, чтобы поддерживать идеальную чистоту во всём особняке), и я громко чихнула. Вернулась к дверям и открыла их с прежним скрипом. Но в коридор решила не выходить.

Спрятаться там было бы негде, и вряд ли шантажист был сейчас где-то рядом. После пятичасового чаепития у слуг было немало работы — убрать со стола, привести столовую в порядок к ужину. Если в такое время Чандлер заметил бы, что кто-то из его подчиненных праздно шатается, то тот получил бы взыскание.

Нет, скорее он придет сюда позже, уже после того, как все Кросби и гости разойдутся по своим комнатам, и у слуг появится свободное время. И я была не уверена, что смогу досидеть в зале до этого момента.

Но на всякий случай я решила найти место поудобнее и выбрала широкий подоконник в дальней от входных дверей части зала. Тяжелые парчовые шторы позволили бы мне остаться незамеченной.

Я погасила свечу, села на подоконник, прислонилась к стеклу. Первые несколько минут дежурства дались мне легко, но потом меня стало клонить в сон, и я сама не заметила, как задремала.

Проснулась я, когда дверь снова заскрипела, и через щель в неплотно задернутых занавесях я увидела пламя дрожащей в чьей-то руке свечи.

Еще больше бесплатных книг на https://www.litmir.club/

Отправленный за леди Кэтрин лакей вернулся ни с чем — горничная сообщила ему, что ее сиятельство неважно себя чувствует и прилегла отдохнуть.

Тогда я пригласил в гостиную инспектора Мэдисона и дал ему поручение, о выполнении которого он пришел доложить мне уже через час.

— Полагаю, инспектор, нам стоит обменяться мнениями по поводу этого преступления. Мне хотелось бы как можно скорее завершить расследование и вернуться в Лондон.

— Вполне согласен с вами, ваша светлость! — с готовностью кивнул Мэдисон.

А после этого замер и подобострастно посмотрел в мою сторону. Так оно обычно и бывало. Все полицейские, с которыми мне доводилось работать, смотрели мне в рот и напрочь лишались способности принимать собственные решения, даже если таковая прежде у них была. Мои титул и должность оказывали на них слишком сильное влияние.

Вот и этот маленький инспектор не осмелился первым высказать свои предположения. А ведь мне были интересны именно его наблюдения, и я вовсе не хотел, чтобы на его мнение повлияли мои собственные выводы.

А потому я предпочел задать прямой вопрос:

— Буду благодарен вам, мистер Мэдисон, если вы назовете мне того человека, который вызывает у вас наибольшие подозрения. И будет просто замечательно, если вы поделитесь со мной своими соображениями не только по поводу убийства лорда Кросби, но и по поводу кражи его табакерки. А потом мы сверим наши наблюдения.

Инспектор кивнул с еще большим волнением и приступил к рассказу.

— По моему разумению, ваша светлость, эти два преступления не связаны между собой напрямую.

— Вот как? — сразу заинтересовался я. — И что же послужило основанием для такого вывода.

Я и сам полагал именно так, а потому мне было особенно любопытно, каким путем к этому самому выводу пришел Мэдисон.

— Прежде всего, ваша светлость, я посчитал, что это преступления совсем разного уровня. И человек, совершивший кражу, не мог не понять, что его сиятельство не намерен был обращаться в полицию. Ведь за те два дня, что прошли после кражи, полицейские так и не были вызваны. А значит, опасаться ареста вору не приходилось. И максимум, что ему грозило в случае его разоблачения — это изгнание с позором из Кросби-холла. Так зачем же идти на куда более страшное преступление?