Теперь кивнул уже я. Это звучало достаточно убедительно.

— И хотя убийство его сиятельства вору оказалось на руку, я полагаю, что совершил его не он. Более того, мне кажется, что это дело рук не кого-то из прислуги.

— Даже так? — усмехнулся я.

Инспектор чуть смутился, но кивнул:

— Если бы графа Кросби убил кто-то из слуг, то этот человек уж как-нибудь бы сообразил отвести подозрения и от себя, и от всех остальных обитателей дома. Всего-то и нужно было, что выйти через окно в комнату его сиятельства на улицу, дабы на клумбе остались следы. А потом просто избавиться от той обуви, которая эти следы оставила.

Теперь кивнул уже я — с одобрением. Эта странность в поведении преступника мне и самому казалась весьма красноречивой. Если бы на клумбе были следы, то убийство можно было бы списать на стороннего грабителя, который пробрался в дом снаружи, и которого застал проснувшийся хозяин. Так почему же преступник не посчитал нужным оставить эти следы?

— Но ведь точно так же могли поступить и хозяева — они тоже могли выйти на улицу, наследить на клумбе и вернуться в дом.

— Сделать это им было бы гораздо труднее, — улыбнулся инспектор. — Особенно дамам. Даже если бы они вздумали надеть мужскую обувь, по силе нажатия ее на грунт можно было бы определить, что в этой обуви большого размера находилась куда более маленькая по размеру нога. Да и где бы взяли дамы такую обувь? Сыну покойного провернуть этот трюк было бы проще, но даже он сильно рисковал бы, оказавшись во внутреннем дворе в такой поздний час. Достаточно было бы кому-то выглянуть в окно, и лорда Сэмюэля наверняка узнали бы в любой одежде. Он высок и худощав. А вот отличить с большого расстояния одного слугу от другого было бы куда трудней. Да и вряд ли преступник осмелился бы вернуться в дом через парадный вход, а вход для прислуги находится в другой части дома — там же, где и спальни горничных и лакеев, и если бы кто-то из хозяев вошел через него, то его мог увидеть кто-то из слуг.

— Слуги ночью обычно спят, — заметил я. — Впрочем, я думаю, что вы правы. Если бы у какого-нибудь лакея оказалась бессонница или бы он отправился в уборную, то встреча с ним оказалась бы для преступника крайне нежелательной. Поэтому я вполне согласен с вашими рассуждениями.

Надо признать, этот маленький инспектор меня приятно удивил. Я был уверен, что он-то как раз сосредоточится на поиске преступника среди прислуги — хотя бы из уважения к статусу семейства, в котором произошло преступление.

Он покраснел от похвалы и вернулся к рассуждениям.

— Что же касается выбора преступника среди членов семьи Кросби, то уже гораздо сложнее, ваша светлость! Судя по тому, что я слышал и от вас, и от слуг, всё указывает на леди Кэтрин. Именно у нее была самая весомая причина для убийства супруга. Но она кажется мне очень милой дамой, и мне бы не хотелось, чтобы убийцей оказалась именно она.

Я разделял и это его мнение. Именно у ее сиятельства был самый явный мотив для того, чтобы избавиться от десятого лорда Кросби. Ведь только потому, что ее супруг так вовремя скончался, она до сих пор продолжала носить титул графини.

— Удалось ли вам что-то выяснить насчет кулона с магией, который граф Кросби всегда держал при себе?

Именно в этом и заключалось то поручение, которое я дал Мэдисону час назад.

— Да, ваша светлость! Дворецкий подтвердил, что его сиятельство с этим кулоном не расставался. Но поскольку кристалл имел довольно острые грани, и во сне ими можно было пораниться, на ночь граф снимал цепочку с кулоном и оставлял ее на прикроватном столике. Но в то утро, когда было обнаружено тело, кулона на столике не было. Камердинер его сиятельства, который пришел, чтобы разбудить хозяина, утверждает, что столик был пуст.

— Это его не удивило?

— Ничуть, ваша светлость! Тогда он и подумать не мог, что смерть его хозяина была насильственной. Он решил, что тот просто забыл снять цепочку перед сном.

— Что он сделал, когда обнаружил своего хозяина мертвым?

— Побежал за Чандлером. А уже сам дворецкий известил о случившемся членов семьи и слуг.

Ну, что же, поведение камердинера выглядело вполне естественным. И всё-таки мы не могли исключать того, что кулон мог взять и он сам. Хотя вероятие этого было слишком мало, чтобы всерьез отвлекаться на эту версию.

— Совершенно согласен с вами, ваша светлость! — сказал Мэдисон, когда я высказал эту мысль вслух. — Зачем бы ему потребовался этот кулон? Насколько я понял, сам камень не имел большой ценности, он использовался лишь как магический накопитель. А поверьте мне, слуги обычно предпочитают держаться подальше от всяких там магических штучек.

Наш разговори был прерван стуком в дверь — дворецкий пришел, чтобы сообщить нам о том, что ужин подан.

Это было весьма кстати. Я изрядно проголодался. К тому же за ужином я надеялся увидеть леди Кэтрин.

С такого расстояния мне было трудно разглядеть, кто именно вошел в оружейный зал. А раздвинуть шторы я не решилась, боясь выдать себя.

Я поняла только, что это была женщина. Темная фигура, старавшаяся двигаться осторожно. И всё-таки паркет в зале был уже стар, и он отзывался скрипом на каждый ее шаг. А потом она еще задела и стоявшие у стены рыцарские доспехи, и какая-то их часть с громким звуком упала на пол.

Мое сердце от страха ухнуло куда-то вниз. И наверняка испугалась не только я, потому что женщина вскрикнула и застыла. Какое-то время она прислушивалась, но, убедившись, что этот грохот никого не привлек, продолжила свой путь.