После ухода председателя Верховного суда помощник судьи Стори остался, чтобы продолжить защиту американского национализма и судебного консерватизма. Как Маршалл и большинство других американских юристов, Стори почитал общее право. Будучи в большей степени ученым, чем Маршалл, Стори на протяжении многих лет и многих дел, как в Верховном суде, так и в окружном, работал над синтезом английских и американских прецедентов за большой промежуток времени в систему общего права, подходящую для федеральной юриспруденции. В его впечатляющих «Комментариях к Конституции» (1833 г.) представлена националистическая и берклианская интерпретация этого документа, обосновывающая его авторитет, как это сделал Уэбстер, в американском обществе в целом. Джеймс Кент, канцлер высшего суда справедливости Нью-Йорка, распространил влияние суждений Стори через свои знаменитые «Комментарии к американскому праву» (1826–30). Кент стал известен как «американский Блэкстоун», что является отсылкой к великому английскому комментатору права XVIII века. [1045]

В 1820-х годах некоторые джефферсоновские старые республиканцы выступили с критикой общего права как чуждой, недемократической системы, которую следует заменить более простыми правовыми кодексами, более понятными для неспециалистов. Джексоновские демократы продолжили эту критику, хотя чаще всего они просто одобряли всенародное избрание судей штатов, чтобы напомнить тем, кого Токвиль назвал «аристократией Америки», об их истинных суверенах. Во главе со Стори и Кентом представители юридической профессии сплотились в успешной защите общего права, утверждая, что, поскольку оно проистекает из привычек народа, оно предполагает его согласие. [1046] Хотя некоторые штаты и федеральное правительство в конечном итоге кодифицировали своё право, в кодексах были воплощены принципы общего права. Но юристы-виги не все делали по-своему: джексоновская политическая философия также оказала большое влияние. Большинство штатов написали или переписали свои конституции в антебеллумский период и при этом продемонстрировали концепции естественных прав и народного суверенитета, близкие Демократической партии. В то время как принципы вигов были ярко выражены во многих судебных заключениях, демократические принципы обычно преобладали на выборных конституционных конвенциях. [1047]

Маршалл надеялся, что Генри Клей победит на выборах 1832 года и назначит Стори своим преемником, но этому не суждено было случиться. Выбор пал на Эндрю Джексона. Джексон сделал пять назначений в Верховный суд в конце своего президентского срока, в дополнение к двум другим в первый срок. Два из назначений на второй срок были сделаны в последний день его правления (3 марта 1837 года), когда услужливый демократический Конгресс расширил Верховный суд с семи до девяти судей. Все пять назначенцев были выходцами из рабовладельческих штатов, хотя если бы представительство в суде было пропорционально свободному населению или судебным процессам, то в нём было бы всего три южных судьи. Когда один из назначенных Джексоном в последнюю минуту отказался от должности, Ван Бюрен назначил другого южанина. Несмотря на это, Джексон сделал больше назначений в Верховный суд, чем любой другой президент между Вашингтоном и Тафтом.

Чтобы заменить Маршалла на посту председателя Верховного суда, Джексон выдвинул кандидатуру своего бывшего генерального прокурора Роджера Тейни, которого ранее уже пытался назначить помощником судьи. Сенат вигов, порицавший Джексона за изъятие депозитов, отказался утвердить Тейни, ставшего орудием изъятия депозитов, в качестве министра финансов или судьи Верховного суда. Но на этот раз демократы контролировали Сенат, и 15 марта 1836 года они утвердили Тейни в качестве преемника Маршалла. Аскетичный Тейни, впалая грудь и сутулость, физически контрастировал с образом отважного человека на природе, который его предшественник сохранил даже в преклонном возрасте. Роджер Брук Тейни родился в католической табачной аристократии Мэриленда и начал свою политическую карьеру, как и Маршалл, как федералист. Он добился выдающихся успехов как практикующий юрист, в особенности благодаря своему мастерству в области гражданского судопроизводства. Директор банка штата и председатель кампании по выдвижению Джексона в президенты Мэриленда, он был вполне подходящим кандидатом, когда Старый Гикори назначил его генеральным прокурором США в ходе перестановки кабинета министров в 1831 году. Тейни согласился, но с условием, что будет продолжать частную юридическую практику. Век демонстрировал удивительную беспечность в отношении того, что мы бы сочли явным конфликтом интересов. Действуя в этом частном качестве, Тейни подал записку от имени Балтимора в деле «Баррон против Балтимора», утверждая, что Билль о правах не распространяется на штаты. [1048]

В кабинете Джексона Тейни рано стал примером некоторых юридических взглядов, которые впоследствии стали характерны для его должности главного судьи. Хотя он разделял типичное для юристов уважение к общему праву, он также придерживался твёрдых взглядов на народный суверенитет, характерных для джексоновских демократов. Тейни считал, что закон зарождается в воле суверена. Он разделял мнение Кэлхуна о том, что суверенитет в американской системе принадлежит «народу нескольких штатов» и что федеральное правительство является лишь агентом этого суверена. Джексоновцы ссылались на эту правовую доктрину в поддержку переселения индейцев, полагая, что суверенный народ должен быть белым. Сам Тейни заявил, что власть BUS представляет собой невыносимое посягательство на народный суверенитет. Как пишет Верховный судья, он будет опираться на свою доктрину государственного суверенитета в нескольких своих основных заключениях, в частности, в делах о лицензиях (1847) и Лютер против Бордена (1848). [1049]

Самым интересным из заключений Тейни как генерального прокурора, вероятно, является то, которое он вынес 28 мая 1832 года по поводу закона Южной Каролины, разрешавшего заключать в тюрьму всех свободных моряков-негров, сошедших на берег, пока их корабли находились в порту. Генеральный прокурор Адамса Уильям Вирт признал действия Южной Каролины неконституционными, но предыдущий генеральный прокурор Джексона Джон Берриен поддержал их. Тейни согласился с Берриеном. Его аргументация показательна:

Исключая афроамериканцев из числа суверенного народа Соединенных Штатов, этот аргумент не затрагивает вопрос о чернокожих иностранцах, подвергшихся наказанию в соответствии с данным законом. Что делает мнение генерального прокурора интересным, так это то, что оно предвосхищает решение, которое он вынес двадцать пять лет спустя в качестве председателя Верховного суда. В своём печально известном решении по делу Дреда Скотта в 1857 году Тейни постановил, что, согласно Конституции, афроамериканцы не имеют «никаких прав, которые белый человек обязан уважать». Роджер Тейни спокойно поддерживал движение за колонизацию и сам манумилировал своих рабов. Однако, как и большинство южных критиков рабства, включая Томаса Джефферсона, он был убежден, что ни национальное большинство, ни сами чернокожие никогда не должны посягать на абсолютную власть хозяев или суверенное превосходство белой расы. [1051]