Внутри, как Мстиславу было не понаслышке известно, тоже всё соответствовало привычному расположению, если не считать, что кафе, находившееся вместе с комнатами для отдыха, вообще было не в их правилах. Но это было меньшее из зол, которое предложил им градоначальник, поэтому Вяземский не спорил, а поставил этот дом вместе с другими мужиками. Члены общины обходили это место стороной. Они неоднократно попрекали Мстислава в неположенных затратах, которые градоначальник мог бы им выделить на что-нибудь более полезное.

— А ты знаешь, что вас называют «лесным народом»? — вдруг спросила Мирослава.

— Слышал. Но не советую тебе об этом напоминать другим. Мы не любим выдумки городских, — подчеркнул Вяземский и толкнул тяжёлую деревянную дверь, входя первым.

Внутри было пусто — сбор урожая и отсутствие туристов сделали своё дело.

Мстислав ни с того, ни с сего подумал, что если убийца не обнаружит туристов, не начнёт ли он охотиться на своих же?

Их приход ознаменовался переливчатой трелью колокольчика, что привлекло внимание хозяина заведения. Санек, который предпочитал, чтобы на территории гостиницы его называли Сан, вышел из кухни, чтобы поприветствовать посетителей. Его усы были вымазаны чем-то похожем на варенье, а уход с кухни сопровождался недовольными причитаниями его уважаемой супруги.

— Приветствую гостей! — довольно пророкотал Сан, а потом прищурился и узнал Вяземского. — Мстислав, это ты, друг!

Вяземский подошёл к длинной стойке, которая разделяла кухонную часть гостиницы и гостевую, где были расположены столы, а в отдалении от входа сбоку красовался огромный шкаф, в котором для продажи хранились сувениры ручного труда, привезённые также из соседних сёл. Там же стоял открытый шкаф, где на полках красовались деревянные кресты из веток рябины, использующиеся в качестве оберегов, разнообразные бронзовые, деревянные фигурки с верёвочками для них, которые следовало носить, как тотемы — какие-то фигурки действительно несли в себе сакральный смысл, а какие-то были просто безделушкой. Вдоль стены поставили несколько старых столов и на них покоились шкуры, которые так любили приобретать туристы и стелить их себе под ноги возле своих каминов, там же красиво переливались платки с вышитыми защитными символами, пояса и другая традиционная одежда, которую также охотно покупали.

— Рад тебя видеть. — Мстислав с улыбкой пожал руку управляющему гостиницы.

— С тобой женщина? Кто такая? — воскликнул тот, указывая подбородком на отошедшую от них, чтобы полюбоваться сувенирами Мирославу.

Её внимание привлекли бронзовые фигурки, изображающие летящих птиц, оленей, медведей. Среди них необычно выделялись фигуры всадников, оседлавших хищных зверей, которые всегда забавляли Мстислава. Ему самому больше всего нравились женские украшения-амулеты, в создание которых, как ему было известно, участвовала вещунья, что, несмотря на его к ней отношение, говорило об их действенности. Эти амулеты сохранили традиционные образы священных животных, прежде всего водоплавающих птиц.

Вяземский усмехнулся словам Сана, представив, как Мирослава отреагировала бы на такое пренебрежительное обращение.

Удивительным образом услышав, она не заставила себя долго ждать, с натянутой улыбкой обернулась и громко сказала:

— Я репортёр из столицы. Прислана сюда для помощи в расследовании.

— О как, — вскинул обе брови Сан. — А звать как?

Мстислав вдруг понял, что не знает фамилии репортерши, и тоже заинтересованно на неё взглянул.

— Мирослава Вишневская, — с достоинством представилась она, подходя ближе. — Можно репортёр Вишневская.

Вяземскому это представление понравилось. Теперь и своим ребятам нужно велеть так её называть.

— Репортёрша, значит, — кивнул Сан, переводя взгляд на Мстислава. — Ты её здесь поселить решил?

— Нет, — тут же отрезал он. — Мы по другому вопросу. Нам нужно ещё раз осмотреть комнаты убитых, но прежде репортёр Вишневская хотела задать тебе пару вопросов.

— Пошто нет, пусть задает, — пожал плечами Сан, которому очень нравилась важная роль свидетеля в расследовании.

Мирослава сделал шаг вперёд и быстро спросила:

— Вы помните, как убитые покидали гостиницу?

— Не прям чтоб точно помню, но глаз у меня на такое стал намётан после первого убийства, — уверенно начал он, выкатив грудь колесом. — Мы работаем с утра до утра, особенно в сезон, когда туристы стали на нашу землю захаживать. Это ещё ничего, но тут же и местные подтянулись! Те завсегда рады выпить да за жизнь поговорить. Поэтому дел хватает, да. Но я или мои работники всё-таки стали подмечать уход туристов, но кто ж упомнит всё, правда? То покурить выйдут, то прогуляться, то на свежий воздух просто. Вчера это их маленько прибыло, а до этого, почитай, все комнаты были забронированы, — важно закончил Сан.

— Но вы помните, убитые уходили из своих комнат или отсюда? — Она провела рукой вокруг, воодушевлённо поддаваясь вперёд.

Сан стал поглаживать усы, заметил, что они испачканы, и, схватив тряпку, стал оттирать, прищурившись, словно это могло помочь ему вспомнить.

— Мужики точно отсюда уходили. Они болтали тут вовсю с местными, особенно старику было всё интересно, а женщины, может, из комнат своих. Не упомню точно.

— Жаль, — расстроено протянула Мирослава, отступая от стойки на шаг.