Шрифт:
Тот, словно не заметив, перевел взгляд с одного претендента на другого.
– Вы достойно владеете оружием, кроме того, вы прошли все испытания. Через пять дней глава братства вернется сюда, и мы проведем вас через обряд посвящения. Будьте готовы к этому. Не забудьте, что ваши души, мысли, тела и оружие должны быть идеальны.
Оба брата снова поклонились, уже не столь низко, обозначив, что приказ принят ими.
– Да, мастер.
Старик отступил в сторону.
– Ступайте, отдохните. На сегодня вы освобождаетесь от работы и тренировок.
Оба брата вместе вышли из зала для тренировок. Однако, добраться до своих комнат им удалось не скоро. Обоих окружило великое множество претендентов и рыцарей, наблюдавших за поединком. Они поздравляли их, давали советы и восхищенно бросались какими-то незначащими фразами, сливавшимися в общий радостный гул.
Никто не знал, с какими новостями вернется глава братства и что следом за ним в их дом придет страшная война.
Глава XVIII.
Дождавшись, пока скроется предавший братство, Антей тяжело вздохнул, переводя дух, и коснулся шеи.
Чудом было то, что он не убил его. Он видел глаза, полные бешенства. Он видел, с какой легкостью меняется его настроение, от сдержанного благодушия до с трудом контролируемой ярости.
Всего за год они оба изменились до неузнаваемости.
Если бы кто-то год назад сказал ему, что его брат из мудрого расчетливого воина превратится в кровожадного зверя, он бы сам немедля убил оскорбившего их обидчика.
Хотя…
Он поднял взгляд на солнце.
Поверил бы он, что станет рабом? И более того, бойцовским псом, с унизительной собачьей кличкой.
Он не знал тайны происхождения своего имени, его выбрала мать. Она говорила только, что оно очень-очень древнее. Это имя было теперь единственным, что от нее осталось, когда он оказался один на один со всем миром, полным злобных хищников в обличии людей. Чудом было, что ни один из них его еще не убил, но надолго ли?
Налетевший порыв ветра взметнул в воздух пригоршню пыли и бросил Антею в лицо. Глаза сразу защипало, и он зажмурился, оберегая их.
Подняв уже снова наполненные ведра, он поспешил в конюшню.
Молги радостно зафыркали и заскребли когтями по настилу пола, выгибая спины и сладко потягиваясь.
Они привыкли к внимательному и заботливому человеку, перестав воспринимать его как чужака или слабака, к тому же – он был куда добрее их черствых хозяев, нередко причинявших животным боль, чтобы заставить их слушаться.
Сильные руки Антея всегда знали меру. Если зверь упрямился – он никогда не бил его. Он просто мягко, но сильно направлял движения молга и тот, в конце концов, уступал. Иногда хватало и взгляда. Рискованно близкого и вызывающего, чтобы даже матерые скакуны начинали тревожно подергивать круглыми ушами и выгибать шеи, по которым тут же пробегали пальцы человека, знавшего, как необходимо поощрять за послушание.
Временами, если кто-то из животных слишком долго оставался в стойле, он сам седлал такого молга и выводил в открытый загон, где, уставший от долгого бездействия, зверь мог размять мышцы, подышать свежим воздухом и всласть порезвиться.
Раньше он никогда не сидел в седле и сам удивлялся тому, как быстро научился в нем держаться, хотя и сами звери не стремились скинуть новичка.
В стойле почти у самых ворот, он с утра заметил молга, который с надеждой всматривался в каждого человека, проходящего мимо, в ожидании, что придет его хозяин, и они вновь устремятся в жаркую битву.
Он не знал, что его наездник, раненый накануне во время облавы на разбойника, умер на руках у лекаря, и еще долго за ним никто не придет.
Он вытянул морду в проход, пытаясь дотянуться до Антея, но тот прошел мимо.
Молг проводил его взглядом и издал скорбный резкий крик, прося его вернуться.
Этот звук ножом полоснул по сердцу человека. Он беззлобно выругался и опрокинул ведра в поилки. Отставив их, Антей вернулся к несчастному животному.
Молг снова вытянул шею, забавно шлёпая губами, словно что-то говоря ему.
Антей положил ладони по бокам вытянутой морды и поскреб шкуру под глазами, куда постоянно садятся мухи и другие докучливые паразиты.
Он не знал, стоит ли что-то говорить молгу, да и поймет ли тот что-то, кроме интонации.
Его взгляд упал на висевший на крюке недоуздок.
Садиться в седло настроения не было, но животному жизненно необходимо было выйти на воздух.
Увидев тонкие кожаные ремешки в руке человека, молг фыркнул, но подставил голову, позволяя надеть недоуздок.