Облокотившись о ограду участка Гертруды, стояли два парня лет двадцати и с интересом меня разглядывали.

– Ну что молчишь? Или я не по нраву тебе? Зовут-то тебя как? – Светловолосый юноша вызывающе поднял подбородок, гипнотизируя меня взглядом.

Я вздрогнула и отступила на шаг, лихорадочно думая, как себя вести и что делать.

– Похоже, Айзек, наша красавица немая, - ухмыльнулся темноволосый. – Или дара речи лишилась от твоей красоты!

– Второе более вероятно, - ухмыльнулся блондин и, перекинув через штакетник ногу, шагнул на участок Гертруды.

Мне стало очень страшно, ведь я не знала, что ждать от этих нахальных парней, и заступиться за меня некому, не ждать же помощи от женщины и детей!

– Элея, ты… - Дверь дома открылась, и на пороге показался Раун. Взглянув на мое испуганное лицо, он бросил взгляд на нарушителей границ территории. Его брови нахмурились, и парнишка тут же сделал шаг вперед, заслоняя меня собой.

Перелезший уже через забор блондин растерянно огляделся по сторонам, что-то пробормотал себе под нос и, даже не глядя в мою сторону, полез обратно.

Его товарищ удивленно поглядел на своего друга, с силой потер лицо, потряс головой и пошел прочь. За ним поспешил его блондинистый товарищ.

***

Обхватив ладонями кружку горячего чая, я, уставившись в одну точку, пыталась успокоиться. Гертруда, Раун и даже маленькая Селестия тоже, как могли, пытались меня успокоить. Девочка, сидя на коленях у приемной матери, гладила меня по плечу и сочувствующе заглядывала в глаза.

– Элея, ну что ты, в самом деле! Просто два соседских паренька захотели познакомиться. Они тебе ничего бы не сделали! – не выдержав, возмутилась Гертруда. – Как же ты собираешься дальше одна идти, если шарахаешься от каждого встречного?

– А откуда я знаю, что от этого встречного мне ждать? – наконец я отмерла, и из меня полились все мои страхи, словно из рога изобилия. – Ведь если я правильно поняла, в вашем мире правда на стороне сильного!

– А в вашем разве не так? – наклонив голову, женщина посмотрела на меня так, словно пытаясь уличить во лжи.

– Да так, - вынуждена была признаться я, - но у нас есть законы и… как бы сказать, чтобы вам стало понятно, ну, стражи порядка, которые следят, чтобы эти законы выполнялись, а нарушителей у нас ждет наказание!

– У нас также, - пожал плечами Раун, - и стражники есть, и остроги! У нас тоже преступников наказывают!

– А если бы эти двое мне что-то сделали? Кто бы им помешал? Что-то не видно рядом ваших стражников! – не выдержав, съязвила я.

– А ваши стражники всегда оказываются рядом, если они нужны? – и снова строгий, внимательный и всезнающий взгляд женщины.

– Да нет, конечно, не всегда, - поежилась я, ставя на стол почти полную кружку остывшего чая. – Просто я не знаю ваших правил, и мне страшно, - призналась я.

— Вот для этого мы тебя и обучаем! Вся сила в знаниях!
– голосом строгой учительницы отчитала меня Гертруда.

– Да-да, я знаю! «Кто предупрежден, тот вооружен», - закивала я.

– Но запомни самое главное правило, девочка! Пока ты не обретешь защитника, не выйдешь замуж, тебе лучше скрывать то, что ты женщина. Для твоей же безопасности.

Я выпучила на женщину глаза и разразилась гомерическим хохотом. Меня из присутствующих никто не поддержал, но я попросту не могла остановиться, выплескивая весь свой страх, скопившийся за дни пребывания в этом, так, на первый взгляд, похожем на наш, мире. Но в основном выплескивая тот страх, что поселился в моей душе в тот вечер, когда на меня в упор смотрели те пронзительно синие глаза, что казалось, они мне заглядывают прямо в душу.

Не знаю, что бы произошло мгновением позже, но, на мое счастье, этого огромного мужчину, напоминающего своей мощью, одеждой и прической скандинавского воина, не окликнул другой мужчина.

Этот второй был похож на медведя. Уже довольно пожилой, но еще очень крепкий, среднего роста, но широкий в плечах. Седые волосы убраны в хвост, виски выбриты, как и у его светловолосого начальника. А его длинные белые усы, напомнившие мне усы Тараса Бульбы, свисали до подбородка.

– Господин, нам пора! Скоро стемнеет, - бросил он коротко и равнодушно окинул взглядом нашу каморку.

– Да, иду, - ответил огромный воин, продолжая также буравить меня взглядом. Я хотела спрятаться за спину парнишки, но меня словно парализовало, и я не могла даже пошевелиться. – Иду, мы на сюда еще вернемся. Не пойму, что, но в этом месте меня что-то настораживает. – «Скандинав» сдвинул к переносице густые пшеничного цвета брови и, резко развернувшись, направился на выход.

Когда весь дом перестал сотрясаться под его шагами, мои колени подогнулись, и я просто села на пол.

— Это он? – хмуро спросил мальчишка.