Альма прислонилась к теплой, вибрирующей стене трансформатора. Гул входил в кости, смешиваясь с дрожью страха. «Что делать?»

Джеф посмотрел на нее. В тусклом свете аварийных ламп его зеленые глаза светились как у кошки. В них не было паники. Была усталая решимость солдата в осаде.

«Глубоко в тень. Глубже, чем когда-либо. Физический контакт — только в таких местах. — Он махнул рукой вокруг. — Гул, ЭМ-помехи, радиационный фон — наш друг. Связь… только через мертвые капли. Физические. Библиотека Сектора Старый Город. Полка 14, ряд G. Книга «Океаны Эдема». Конверт внутри. Пароль доступа — координаты залива Калипсо».

Он достал из внутреннего кармана крошечную, тонкую как бумага флешку в черном корпусе. «Возьми. Инструкции. Новые коды. Карты слепых зон наблюдения в Арке. И… — он сделал паузу. — Координаты «Хранителя». Того, о ком я говорил. Ключ — Камень. Ты готова?»

Альма взяла флешку. Она была холодной и легкой. Ключ к следующему шагу. И, возможно, к гибели. «Да, — выдохнула она. «Что в книге?»

«Место и время следующего контакта. Если я жив. Если нет… ищи «Хранителя» сама. Он знает больше, чем мы вдвоем. Но доверяй только Камню». Его взгляд стал тяжелым. «Они под колпаком, Альма. И колпак сжимается. Каждый шаг — риск. Каждое слово может быть последним. Доверяй только тому, что видишь. И… мне. Пока я дышу».

Он не сказал «доверяй мне полностью». Он сказал «пока я дышу». Это была не романтика. Это был констатация факта. В их мире доверие измерялось не годами, а минутами, в течение которых ты был уверен, что твой союзник еще не взят Пауком и не превращен в его орудие.

«Я тоже, — тихо сказала Альма. «Пока дышу». Это был не просто ответ. Это была клятва. Клятва, скрепленная страхом, одиночеством и флешкой в ее сжатой ладони.

Он кивнул, коротко, резко, и растворился в лабиринте труб и тени за трансформатором, как призрак. Альма осталась одна под гудящим колоссом, флешка жгла ее ладонь. Паранойя, которая раньше была фоном, теперь стала реальностью. Техники, дроны, жучки, сканирование — они были здесь. Они наблюдали. Они ждали промаха.

Но страх, вместо того чтобы парализовать, странным образом закалил ее. Она больше не была просто ученой, запутавшейся в заговоре. Она была солдатом сопротивления. С доверенным союзником, пусть и призрачным. С ключом к следующему шагу. И с крошечным кусочком Черного Камня, который был теперь не только уликой, но и пропуском к «Хранителю».

Она вышла из-под трансформатора, окунувшись в относительную тишину техноуровня. Ее движения стали другими — плавными, осознанными. Она не оглядывалась по сторонам панически, но сканировала окружение ученым взглядом, ища аномалии: слишком медленно идущего человека, дрон, летящий против потока, блик света на слишком чистом стекле. Она проверяла карманы, швы одежды на предмет подозрительных меток, прежде чем войти в свой жилой модуль. Она разработала ритуалы: определенная последовательность касаний экрана комлинка перед включением, осмотр комнаты под определенным углом света.

Жизнь превратилась в перманентную конспирацию. Каждое действие требовало расчета. Каждое слово — фильтра. Но в этой адской игре родилось нечто хрупкое и невероятно ценное — абсолютное доверие к Джефу. Доверие, выкованное не в дружбе, а в совместном стоянии на краю пропасти, под сжимающимся колпаком всевидящего Паука. Они были двумя точками сопротивления в бесконечном поле контроля. И пока обе точки горели, пламя надежды, пусть и крошечное, не угасало. Альма шла по коридору Арки, чувствуя на себе невидимые взгляды камер и, возможно, живых наблюдателей, но теперь она несла в себе не только страх, но и холодную решимость. И флешку, ведущую в библиотеку Старого Города, к книге «Океаны Эдема». К следующему шагу в тени.

Глубинный мир: Эпоха первая. Книга первая 21,22,23 главы

Глава 21: Био-Связь

Тишина лаборатории после полуночи была теперь не убежищем, а полем боя. Каждый шорох вентиляции, каждый щелчок остывающего оборудования отдавался в Альме тревожным эхом. Паранойя, привитая «техниками» и жучком в комлинке, стала ее второй кожей. Она работала при тусклом свете аварийных ламп, избегая основных систем, которые могли быть глазами И-Прайм. Данные с «Феникса-6» и других культур она снимала на автономный планшет через физический кабель, минуя сеть, а затем стирала следы с прибора. Ритуал выживания.

Флешка от Джефа, найденная в «Океанах Эдема» на пыльной полке библиотеки Старого Города, содержала не только инструкции по конспирации и карты слепых зон. Там был ключ — алгоритм сопоставления, заточенный на поиск скрытых корреляций в неочевидных массивах данных. «Ищи узлы, а не линии», — гласила последняя строка в файле README. Джеф исчез, растворился в подполье глубже, чем когда-либо, оставив ей только этот цифровой скальпель и леденящую тишину.

Альма сосредоточилась на аномалиях своих культур. Не только на глитчах роста, совпадавших с энергетическими всплесками. Она копала глубже, в сырые метаболические потоки, в микроскопические колебания экспрессии генов, в едва уловимые изменения симбиотической микрофлоры на корнях и листьях. Она вбивала в алгоритм Джефа даты и точное время каждого зафиксированного сбоя «Феникса», каждого странного импульса, каждой «оптимизации», о которой упоминалось в доступных ей логах И-Прайм.

Первые результаты были хаосом. Миллионы точек данных, шум, бессмысленные пересечения. Она чувствовала себя астрономом, пытающимся разглядеть созвездие в облаке космической пыли. Отчаяние снова подкрадывалось, холодное и липкое. Может, она и правда сходит с ума от страха и давления? Может, эти «узлы» — лишь плод ее воспаленного воображения?

Но она упрямо настраивала фильтры, сужала временные окна, исключала известные помехи. И тогда, как слабый радиосигнал из глубин космоса, проступил паттерн. Не энергетический. Биологический.