Он опустил девушку на траву и стал споро освобождать ее от обувки. Затем быстро стянул сапоги с себя, снял кожаную куртку с рубахой, откинул подальше и склонился над девушкой.

Словцен болезненно схватил его за плечо и с яростью оттолкнул от Леоны.

— Ты чего творишь?! — взревел парень.

Кирьян подскочил на ноги.

— Я по-твоему на насильственника похож?! — рявкнул он, напирая на Словцена. — У тебя в котелке совсем пусто?

Словцен замахнулся, но Кирьян увернулся и подсек его под ноги. Пока парень вставал, наемник поднял девушку на руки и осторожно вошел с ней в реку, встал у берега поперек течения, придерживая голову бессознательной Леоны, чтоб не захлестнуло волной.

Стал спадать с нее жар, ушел с лица нездоровый румянец. А человек видящий узрел бы и то, как потекла от Леоны нерастраченная сила, уносясь прочь вслед за течением.

Глава 9

Было холодно. Холодно и мокро. Вокруг стоял плеск и гул бегущей воды. И плотные ее потоки оглаживали дрожащее тело ледяными ладонями.

Голову сдавило. Будто стягивался на лбу тугой обруч, сдавливал гудящую голову. Не раскрыв глаз девушка сощурилась — сквозь опущенные веки пробивался раздражающий оранжево-красный свет.

Вдруг свет перегородила тень, и щеки коснулось что-то мокрое.

Леона с трудом подняла тяжелые веки — перед глазами стояла мутная пелена, сквозь которую угадывался чей-то расплывчатый образ.

— Очухалась? — как из банки прозвучал гулкий мужской голос.

Откуда-то из далека донесся неразборчивый отдаленный выкрик. Словцен?..

Леона постаралась собрать взгляд на говорящем. Не вышло. Тяжелый туман окутывал голову и тело, застилал глаза, закладывал уши ватными препонами.

— Леона? — напряженно произнес голос.

Говоривший склонился ближе, и девушка сумела различить знакомые черты сквозь туманящую глаза мутную пелену.

В этот же мог ее словно окатили ледяной водой, и она судорожно стала хватать ртом воздух, осознав себя лежащей в мужских руках посреди ледяной реки.

Горло сдавило на миг и стало резать надрывным кашлем. Девушка задергалась от спазмов, задрожала в его руках, и Кирьян, не отпуская свою ношу, стал медленно двигаться к берегу. Глаза ее боле не светились сиренью и тело не пыхало жаром, будто раскаленная печь. Верно уж пора вытаскивать ее из воды, а то так глядишь застудит девку, да новый жар ее возьмет.

Мужчина осторожно посадил ее на крутой берег, подтянулся на руках и выбрался сам. Девушку колотила крупная дрожь. Грубые ладони наемника растирали ее кожу сквозь мокрую, пропитавшуюся водой рубаху, но лучше от того не становилось. Кирьян бросил короткий взгляд на подскочившего с травы Словцена.

— Чего ждешь, — хмуро бросил он парню. — Снимай рубаху да мою одежу тащи.

Словцен опомнился быстро — кинулся к ним, на ходу развязывая шнуровку у горла и споро стаскивая с себя длинную рубаху.

Кирьян быстро отжал потемневшую, ставшую тяжелой от воды девичью косу и заглянул в опущенное лицо.

— Леона? — тихо спросил он.

Девушка поднял на него мутный взгляд. Постепенно глазам возвращалась ясность, отступал от сознания вязкий туман.

— Холодно, — тихо проговорила она посиневшими дрожащими губами.

— Тебя переодеть надо, — мягко сказал наемник, не обращая внимания на собственные вымокшие штаны с которых ручьем стекала речная вода. — Надо снять мокрую рубаху. Не сочти за дерзость.

Леона подняла взгляд — чуть вдали, за спиной наемника виднелись врата Белого Града и перекинувшийся через реку мост. И люди. Много меньше, чем у главных ворот, но все же больше, чем хотелось бы, коли потребно раздеться. Кто-то беспокойно поглядывал в их сторону.

Девушка судорожно покачала головой.

Наемник обернулся, проследив за ее взглядом, и выругался.

— Не упрямься, — хмуро сказал он, повернувшись. — Курткой тебя укрою, не подглядеть будет.

Леона, вся трясясь от холода, снова мотнула головой.

— Об-бсохну, — проговорила она, стуча зубами.

Наемник грозно сдвинул брови.

— Силком переодену, — пригрозил он.

— Девку-то просушить надобно, пока не околела! — раздался со стороны леса встревоженный женский голос.

Леона повернулась — подобрав подол цветастой поневы к ним спешила сердобольная бабонька с плетеным коробом за плечами.

— Это ты молодец, парень, — похвалила она Словцена, проходя мимо него к девушке и устало утирая висевшим на плечах платком лоб. — Ой, запыхалася я. Да только сам-то чаво, нагишом ходить станешь? Непотребно это. Надевай обратно.