Землянин взглянул на Сссеракиса.

— Лоран тау Орран. Я пришел сюда в поисках… не важно, я полагаю. Этого зеленого огня. — Он указал пальцем на пульсирующий Вечнозеленый цветок и постучал себя по подбородку. — Это заклинание призыва, верно? Вселяет принуждение в разум всех, кто это видит, привлекая их в это место, чтобы ты мог ими питаться. Изобретательно. Явно не твое изобретение. Осталось от Джиннов?

Сссеракис не понимал это существо. У него не было страха. Оно говорило как лорд Севоари, излучая уверенность и силу. Оно вторглось на территорию Сссеракиса и даже не знало достаточно хорошо, чтобы сделать подношение.

— ХВАТИТ! — Сссеракис бросился к землянину и окутал его тьмой, пытаясь проникнуть в его разум. Он заключит землянина в конструкт ужаса и будет им питаться, осушая его досуха и…

Существо-землянин рассмеялось. Оно не испытывало страха.

— Ты просто ужас. — Землянин прищурился, вглядываясь в темноту Сссеракиса, и задумчиво погладил подбородок. — Более развитый, чем большинство представителей твоего вида. Я полагаю, что твоя эмоция — страх. Ты мог бы просто служить.

— Я не служу.

Землянин улыбнулся. «О, но ты будешь служить мне». Он протянул размытую руку.

Сссеракис отступил назад, втягивая свои щупальца, раздуваясь до устрашающих размеров. Он полностью окутает этого землянина, покажет ему тьму, внушит ему страх, сдерет кожу с костей…

Существо-землянин шагнуло вперед и слегка коснулось рукой тени Сссеракиса. Мир взорвался ослепительным светом, причинившим Сссеракису такую боль, что он закричал. Он попытался убежать, дергаясь то в одну, то в другую сторону, но не смог. Как будто что-то удерживало его на месте. Сссеракис ничего не мог видеть, он даже не знал, что свет может быть таким злобным и болезненным. Он обжигал. Он обжигал. Он обжигал.

— Меньше, — голос землянина прозвучал как громоподобная команда, которую Сссеракис не мог проигнорировать. Он сопротивлялся, бунтовал против этого, хотя и подчинился. — Меньше.

Сссеракис бушевал, кричал, бился, сжимался. Становясь все меньше и меньше, он сжимался в крошечный сгусток тьмы. Столько силы, заключенной в такой маленькой форме; это было мучительно, но, по крайней мере, свет причинял меньше боли.

— Знаешь ли ты, что энергию можно сжимать практически бесконечно. Здесь я держу силу бога, возможно, даже того самого, который создал тебя, зажатую между двумя пальцами. Меньше.

Не в силах сопротивляться, ненавидя эту неспособность, Сссеракис стал таким маленьким, что чувствовал себя так, будто вот-вот взорвется. Его сила бурлила по краям, требуя выхода, освобождения. Сссеракис хотел позволить ей рассеяться, убежать, найти место, где можно спрятаться от света. Он не мог. Он не мог ослушаться приказа землянина.

— Так-то лучше, — сказал землянин. Что-то шевельнулось вокруг Сссеракиса и окружило его. Он пошарил в темноте, струйка света обожгла его, и наткнулся на что-то твердое и неподатливое. Стекло. Как ни странно, стекло пощипывало на ощупь и отбрасывало назад, когда Сссеракис надавил на него. Оно было повсюду — Сссеракиса окружал стеклянный шар. Сссеракис попытался вырваться, ударился в стену, но был отброшен. Сссеракис бросился к вершине, к отверстию, отчаянно пытаясь спастись.

— Стой!

Сссеракис остановился, не в силах ослушаться приказа. Вынужденный ничего не делать, он только наблюдал сквозь обжигающий ненавистный свет, как землянин протянул руку, покрытую пламенем, и повернул горлышко стекла, плотно закрывая его.

— Вот так. — Землянин опустился на колени перед стеклом, улыбаясь Сссеракису.

Сссеракис закричал и бросился на стекло, отчаянно пытаясь разбить его, вырваться на свободу, убежать. Стекло задрожало и сдвинулось, еще сильнее сжимая Сссеракиса в крошечном, болезненном комочке тьмы. Он скулил, умоляя отпустить его. Свет горел. Стекло сжимало. В нем было слишком много страха, слишком много силы, чтобы его можно было так сильно сжать.

— Скоро, — сказал землянин, и стекло запотело от его дыхания. — Скоро ты пройдешь испытание. Мне нужно точно знать, сколько в тебе силы. Мне нужно знать, сколько стоит твоя жизнь.

Он взял со стола стеклянный контейнер Сссеракиса. Теперь мир был виден лучше. Они находились в комнате, достаточно большой, чтобы вместить множество полок и клеток. Сссеракис чувствовал страх многих существ, находящихся внутри этих клеток. Харкские гончие и гули, ребенок землянина. Страх был болезненным, извращенным и неправильным.

Землянин поместил стеклянный пузырь Сссеракиса на полку между двумя другими. Сссеракис услышал крик другого ужаса, Вессира, который питался радостью и стал таким маленьким, что превратился в пылинку внутри своей тюрьмы. С другой стороны находился ужас поменьше, настолько примитивный, что у него даже не было имени. Полка была заставлена дюжинами стеклянных пузырьков, в каждом из которых содержался один из представителей вида Сссеракиса.

— Вот и все, — сказал землянин. Он постучал пальцем по стеклянному пузырьку. — Не волнуйся, ужас. Скоро настанет и твоя очередь. — Он повернулся и пошел прочь.