— Держи свои мысли при себе, — попросила она, — я не из тех, что цепляются, как репей, и просят позолотить ручку. Эта погань мне ненавистна так же, как любому здравомыслящему человеку.

— А ты из каких? — усмехнулся Мадьяр.

— Я — девушка набожная, — снова огорошила Аида. — Вот погляди!

Она выудила из-под его же нейлоновой рубахи серебряный крестик с распятием. И в тот же миг, будто нарочно, заглох мотор.

— Что за чертовщина! — выругался Иван.

Его раздолбанная «Волга» застряла в самом неподходящем месте, возле поста ГАИ.

Работа нашлась только через месяц. Правда, Аида приносила какие-то деньги, иногда возвращаясь под утро. Он ее не спрашивал, каким путем добываются эти крохи. Кто он, чтобы следить за моральным обликом девушки? А в то, что эта набожная недотрога может быть уличной шлюхой, ему не верилось.

Иван тоже не сидел сложа руки, выискивал, вынюхивал, где можно отхватить хороший кусок, да пожирнее. У него появились новые друзья, личности сплошь подозрительные. Кое с кем он даже познакомил Аиду, и она не пришла от этого в восторг.

«Они сожрут тебя с потрохами!»

Он знал, что девчонка видит людей насквозь, будто ей самой уже за девяносто, как ее прабабке, и поэтому был осторожен и немногословен, общаясь с новыми друзьями. А немногословность популярна среди волков. И вскоре Иван вошел в доверие, то есть прибился к одной стае.

Однажды он вернулся домой навеселе и с порога сообщил:

— Есть работенка!

— Ты не шутишь?

— Какие могут быть шутки! Десять кусков отваливают сразу, и это только аванс!

— Десять кусков? — встрепенулась Аида. — На эти деньги можно…

— Да-да, моя голубка, на эти деньги я подыщу тебе квартирку. Разумеется, не хоромы. И разумеется, не в центре. Всего-то дел — замочить одного паренька! — По тому, как хорохорился перед ней Мадьяр, она поняла, что предстоит тяжелая, может даже невыполнимая, работа.

— За пареньков не дают такого аванса, — заметила Аида. — И почему ты сразу хочешь купить мне квартиру? Это я должна его замочить?

— Погоди! Давай обо всем по порядку. — Он достал из продуктовой сумки видеокассету. — Сначала посмотрим кино.

«Паренек» оказался известным банкиром, лысоватым дядечкой, с брюшком, лет под шестьдесят. На пленке был заснят его приезд в банк на черном «БМВ», с затемненными стеклами. Он вышел из машины в сопровождении трех телохранителей.

— У них вообще-то мозги есть? — спросила девушка.

— У кого? — не понял Иван.

— У тех, кто тебе заказал этого старикашку. Здесь нужен снайпер-профессионал.

— У них с мозгами все в порядке, — успокоил Мадьяр. — Снайпер им не подходит по простой причине. Сразу будет ясно, кто заказал дяденьку. Им требуется необычный почерк, чтобы не было похоже на заказное убийство.

— А что тогда?

— Ну… не знаю… — Он явно знал, но боялся произнести вслух. — Ну, например, семейная драма…

— У твоих друзей уже есть готовый сценарий? — догадалась Аида.

— В общем, да…

— Что же ты все вокруг да около? — закричала она. — Блеешь тут, как баран недорезанный!

И он раскрыл перед ней карты.

Жертвой должен был стать Патрикеев Петр Евгеньевич, весьма состоятельный гражданин города, пользующийся уважением властей, в основном из-за своей неуемной благотворительной деятельности. Патрикеев — вдовец. Имеется дочка-старшеклассница и любовница двадцати семи лет. Между девушками постоянно возникают конфликты. Известно, что любовница Патрикееву порядком поднадоела, и он ищет повод от нее избавиться. Аида и должна стать этим поводом.

— Где гарантия, что старикашка клюнет на меня?

— Гарантию в таком деле никто не даст, — с видом знатока согласился Иван, — но заказчик видел тебя и уверен, что клюнет. Патрикееву нравятся жгучие и загадочные.

— Но для начала ему надо хотя бы увидеть жгучую и загадочную?

— Об этом не беспокойся. Тебя представят его величеству! — Иван с каждой минутой становился храбрее, увидев, как разгорается огонь любопытства (или алчности?) в ее глазах. — Да и жить ты здесь больше не будешь. Для тебя снимут хату в центре. А другую хату я тебе подыщу на окраине. Это даже входит в условие. Тебе может понадобиться потом убежище. Патрикеев должен знать только о квартире в центре.

— И долго будет продолжаться мой роман со старикашкой?

— Может, месяц, может, два, — развел руками Мадьяр, — пока не возникнет необходимая ситуация.

— А если она никогда не возникнет?

— Сама спровоцируешь.

Аида задумалась, закурила.

— Не нравится мне это, — призналась она.

— А сразу столько бабок — нравится?! — взвизгнул Иван. Он даже вспотел от возмущения. — Я не понимаю… Дело, конечно, рискованное, но мы…

— Ты-то чем рискуешь, Гуцул? — Она так называла его в особых случаях. Когда презирала.