При этом отец отчего-то совершенно запамятовал, как ругался на Зверева, когда тот принял решение уехать на отработку в глухое село. Как категорично потребовал у дочери «вычеркнуть из памяти и забыть неудачника», обозвал в первый раз «дурой», которая неспособна «ни хорошие нужные идеи самостоятельно реализовать, ни полезного для карьеры жениха удержать на привязи».

И вот на тебе: «Времена меняются, нужно держать нос по ветру и успевать предугадывать решения партии и новые веяния политики», — объявил дорогой папочка на срочном семейном совете. — Давай, Лизавете Юрьевна, приложи усилия, верни заблудшую овцу в идеологически правильное стойло, помоги прогрессу'. Организовал папенька Лизавете больничный, и отправил возвращать Егора.

Собственно, Баринова была даже не против. Егор всегда был талантлив, где-то даже гениален, ему прочили блестящее будущее. Если бы не ее случайный прокол, они бы уже поженились. Оба родителя помогли бы молодому дарованию с карьерным ростом, и случилась бы у Лизы жизнь, от которой она всегда мечтала. А теперь придется все начинать сначала. Неожиданным и неприятным открытием для Бариновой стала внезапная непокладистость Егора. Как-то чересчур быстро Зверев вышел из-под контроля. В представлениях Лизаветы, Егор должен страдать, а внезапный ее приезд, искреннее раскаяние и желание вернуться воспринять как подарок судьбы. А тут такая непонятная ситуация. Не иначе фельдшерица постаралась.

Лиза кинула злобный взгляд на Гриневу, которая разливала чай, нарезала пирог, но едва Иван Лукич глянул на Баринову, тут же мило улыбнулась и чуточку уставшим голосом, но вполне ласково произнесла:

— Чаю, пожалуй, можно выпить. Верно вы говорите, Иван Лукич, чай всегда нервы успокаивает. Особенно чай на травках, моя бабушка тоже травки всякие заваривает.

— Вот и ладно, вот и хорошо! — обрадовался Иван Лукич. — Ну, вы тут располагайтесь, хозяйничайте, а я тогда домой подскочу, у Наташеньку чайку возьму и обратно. Оксаночка Игоревна, уж вы не оставьте гостью дорогую, помогите по-свойски, — попросил Звениконь.

— Чем смогу помогу, не волнуйтесь, Иван Лукич, поезжайте спокойно, а мы пока записку напишем.

— И то верно, записка, — всплеснул руками председатель. — Справитесь? Или обождать?

— Справимся, — заверила фельдшерица, помогая Бариновой пересесть к столу. — Езжайте уже. Может, и за Егора что узнаете, а мы вас подождем с новостями.

— Верно, за Егора-то я едва не забыл, вот ведь голова садовая, — охнул Звениконь. — Не скучайте, девоньки. Мигом обернусь, — махнул рукой председатель и шустро исчез.

Хлопнула дверь, наступила долгожданная тишина. Баринова сдержано выдохнула. Придвинула к себе тетрадку, взяла ручку и принялась писать записку Егору, совершенно не обращая внимания на Гриневу.

Фельдшерица оплела пальцами чашку чая, утопила в горячем напитке улыбку и принялась размышлять, куда мог подеваться Егор. В то, что Зверев забыл про свою гостью и бросил ее на произвол судьбы, Оксана не верила. Значит, произошло что-то неправильное, может даже неприятное, что помешало Егору вовремя вернуться.

«Пусть только живым вернется, с остальным справимся», — мысленно попросила Оксана и принялась пить чая, время от времени поглядывая на Лизавету, которая строчила и строчила превращая коротенькую записку в полноценное письмо.

«За каким лешим я вчера так нажрался? Черт… хоть убей, не помню с кем… Пашка приезжал? Да вроде не сезон, он обычно по осени в гости заруливает… неужто с соседом? И как умудрились? Куда смотрело бдительное око бабы Дуни? Черт… как же хреново-то… тошнит-то с какой радости?»

Голова раскалывалась, чугунные веки не желали подниматься, в глазах песок, хотелось пить. Не открывая глаз, я протянул руку к тумбочке, попытался нашарить стакан с водой.

— Ты видал? Доктор! Зови доктора, старый пень! — раздалось практически над ухом.

«Кто это?» — мелькнула ленивая мысль. Голос казался смутно знакомым, но я никак не мог вспомнить, кому он принадлежит.

— Сестричка, сюда, к нам! Доктора зови, Григорич! Очнулся Егорка-то наш, очнулся! Зови доктора! — начал вещать еще один до боли знакомый голос, который я тоже не сумел опознать.

— Успокойтесь товарищ. Доктор сейчас подойдёт.

— Чего мне сейчас, ты немедля давай! Зови доктора! — горячился невидимый собеседник. — Не видишь что ли, человек очнулся!

— Товарищ! Успокойтесь! — послышался раздражённый женский голос. — Доктор сейчас подойдет, ничего с вашим товарищем не случится. Вам же было сказано: все с ним в порядке, спит он. Что за люди пошли бестолковые! Небольшое сотрясение мозга. Все необходимые процедуры были сделаны. Сказано вам — пациент спит! Что за народ такой непонятливый! Пить надо меньшею и не будет таких проблем, — женщина не удержалась, ввернула шпильку.