Познакомившись с дамочкой Иван Лукич сильно посочувствовал Егору Александровичу и поблагодарил и бога и партию за жену свою, спокойную и уравновешенную Наталья Юрьевну. Ругаться Наташенька Звениконь не любила, но смотрела всегда очень выразительно, так что и не захочешь, а с первого взгляда проймет.

«Ох, наплачемся мы с этой девахой. Кабы она Егора-то нашего обратно не сманила в Москву. Охохонюшки, а то ведь какой ладный союз-то вырисовывался: докторша и учитель, самая нужная и важная ячейка-то общества для села», — огорченно вздыхал про себя Иван Лукич, крутя баранку. Машина плавно скакала по сельской дороге по направлению к дому товарища Зверева.

— Куда везти-то, Оксана Игоревна, — уточнил Иван Лукич. — Гляжу, у учителя-то нашего свет в окошках-то не горит, да и лампочка на крыльце не светит. Похоже, дома его нету.

— Как это нет? — тут же всполошилась Лизавета на заднем сиденье. — Он что, совсем с ума сошел? — завелась Баринова с пол-оборота.

— Да погоди ты, — поморщилась Оксана. Гринева настолько устала за весь день выслушивать нытье и капризы Бариновой, что отбросила к вечеру всякий политес. — Мало ли что случилось, может, на работе задержали.

— Сегодня воскресенье! — еще больше взвилась Лиза.

— Ты, дамочка, вот чего, — рассудительным тоном заговорил Иван Лукич. — Ты не гоноши, Егор Александрович, значит, учитель. Детки у него, понимаешь? Вона вчера чего учудили. Оно, конечно, не гой, малышня начудила, но все одно — товарища Зверева краем-то зацепило, — Звениконь покачал головой.- Хорошо, все живы остались, а то не сносить бы нашим учителям-то головы. И директору, да. Может того, разбираются сегодня, в чем дело и как оно так вышло-то нехорошо.

— Что случилось? — тут же встала в стойку Лизавета.

— Ну, то ты у жениха своего спрашивай, мое дело маленькое, я в школьные дела не лезу, — отмахнулся Звениконь. — Так чего делаем, Оксана Игоревна? До вас везу? А то ведь Егор Александрович ключи-то забрал от нового дома. Может, туда ее? — махнул головой Иван Лукич.

— Кого ее? Меня? Куда это вы меня собрались отправлять! Везите меня к Егору! Немедленно! — возмутилась Лизавета.

— Да тише ты, заполошная, — поморщился председатель от резкого вопля. — Видишь, дома его нету. Ну, хочешь, на крыльце тебя оставим, сиди да жди, авось придет.

— Погодите, Иван Лукич, давайте я сбегаю, в окошко постучу. Вдруг Егор… Александрович уже дома… мало ли что… устал, уснул…

— И что, подзабыл про невесту свою? — засомневался Звениконь.

— Всякое бывает, — пожала плечами Оксана Игоревна, распахивая дверь уазика. — Задержался вот на работе, закрутился, домой пришел и спать рухнул… и забыл… — выпалила Гринева. — Схожу, гляну.

— Да как ты смеешь! — прошипела Лизавета с заднего сиденья. — Егор не мог про меня забыть! Ясно тебе?!

— Не шуми, говорю, — прикрикнул Звениконь. — А то высажу и вертись, как хочешь. Я шумливых не люблю, голова от шуму болит. Целый день с людями, то одно, то другое, домой приходишь — тишины хочется, а тут ты… — пожаловался Иван Лукич и негромко буркнул себе под нос. — И откуда ты взялась-то на нашу голову…

— Да вы… вы… хам! — выпалила Лиза, выслушав отповедь председателя.

— Ну пуская хам, — покладисто согласился Звениконь. — Мы вашим столичным воспитаниям не обучены, это верно. Привыкли говорить, что думаем. Только машина-то моя, по всему выходит и правила в ней мои, как в дому моем. Сиди тихо, сейчас Оксана Игоревна в окошко-то постучит, тогда и будем решать, что с тобой, горемычной, делать.

Возле учительского забора показалась фельдшерица. Шла Оксана торопливо, то и дело оглядываясь на темные окна Егоровского дома.

— Ты гляди-ка, нету товарища Зверева, а ведь я говорил, — покачал головой Звениконь. — Вот ведь как выходит, стало быть, другая важность у Егора-то Александровича приключилась, получается, подзабыл он про тебя, девонька, — задумчиво протянул Иван Лукич, глядя на Гриневу, которая выходила со двора Зверева, растерянно крутя головой по сторонам. — Нет Егора-то, — повторил председатель. — Говоришь, в пять забрать обещался? Странное дело. Наш учитель-то никогда не опаздывает. Странное это дело. Ну да, ладно, будем тебя заселять. Негоже невесту товарища Зверева в ночь на улице оставлять.

— Заселите меня к Егору! — приказным тоном выпалила Баринова. — Немедленно!

— Ишь ты, шустрая какая, — хмыкнул председатель. — Да как же я тебя в чужой-то дом без спросу заселю? А? У меня и прав таки нету.

— Я — невеста Егора, имею право, — гордо вскинув голову, заявила Лизавета.

— Дык невеста, она ж ведь не жена. Кабы жена, то и ключи бы от дома имела. А так — гостья и есть гостья. Невеста ты ему или жена, то сами разбирайтесь. А ключей от его домишки у меня все одно нету. А ежели бы и были, все одно не подселил. Не положено.