Перекладывая разговор с Алешей так и эдак на разные лады, я поняла, чем же меня разозлило: мне не понравилось, как он смотрит. Он смотрел… нет, не то чтобы нагло — то, что сам по себе вид у него нахальный, это другое. Но он не смотрел на меня как на ведьму — вот что заставило мое подсознание бить тревогу. Я злилась от того, что он смотрел на меня, и видел не Премудрую, пусть и и.о. — видел бабу. А я, оказывается, уже привыкла быть с местными не на равных, а немного сверху.

Кроме, разве что соседок-хозяек Урочищ. И Ильи.

“Поздравляю, Шарик, ты балбес” — мысленно процитировала я неувядающую классику Простоквашино, вернувшись к нашим баранам. То есть, к нашим Алешам.

Поздравляю, Лена, ты одичала и окрысилась на мужика за то, что он с тобой флиртовал.

Внизу стукнула дверь — и я не утерпела, выглянула во двор. Как — “выглянула”… Через черепа посмотрела.

Алеша скалил зубы, конь стоялый, а Илья… хоть выражение лица у него было абсолютно нейтральное, я по каким-то неуловимым признакам определила, что чем-то он недоволен. Жаль, что я пропустила начало и не слышала, что моему богатырю сказал его братец — так качественно испортить настроение в сжатые сроки и, вроде бы, без всякой задней мысли, надо еще суметь!

А Алеша тем временем попытался пихнуть старшего брата локтем в ребра — Илья подставил ладонь, чуть развернувшись так, чтобы тычок не достиг цели.

На новый смешок Алеши он покачал головой, а потом ухмыльнулся, быстро взглянул на мое окно и, поправил пояс с оружием, кивком указал брату куда-то за избу!

Я от досады мысленно взвыла: ну, Илья-я-я! Ну, жалко тебе, что ли?!

Взор верхнего черепа туда не добивал, а те, что венчали колья забора, смотрели в лес.

Нет, развернуть-то я их могла, не велика проблема, но тогда Илья, желавший скрыть братские разборки от моего взгляда, точно поймет, что я на них смотрю!

Любопытство и желание увидеть, что там будет, быстро и эффективно победило слабые попытки совести напомнить, что подглядывать, вообще-то, нехорошо.

Так, что там еще есть в моем магическом арсенале?

Зеркало? Палевно…

А если?..

Я торопливо подскочила к сундуку-спецхранилищу и нурнула внутрь, торопливо роясь в самом маленьком, но и самом важном отделении: не то, не то… ага! Кажется, вот!

Торопливо развернув чистый холст, я поняла, что угадала: это оно!

Выдохнув с облегчением, я позвала:

— Гостемил Искрыч! А у нас яблочка не найдется? Наливного?

И бережно опустила блюдечко с голубой каемочкой на стол.

Яблочко нашлось.

По каемке покатился желтый плод с красным бочком — а в центре блюдца возникла картинка, словно окошко в наледи протаяло.

Я успела как раз к “горячему”: видно, братья успели разок столкнуться, разогрелись — и теперь младшенькому пришлось стаскивать рубашку, чтобы охладиться. Вот как раз момент разоблачения я и застала, оценив, как беленая холстина проскользила по загорелой коже вверх, открыв сухую, жилистую спину, кое-где расписанную следами шрамов.

Блюдечко, словно почуяв оценивающий взгляд, которым я окинула сценку, сфокусировалось на младшем богатыре, детально продемонстрировав мне плечи, бугристую линию позвоночника, мышцы, движущиеся под дубленой шкурой…

“Глянуть не на что!” — мстительно припечатала я.

Илья, к моему некоторому сожалению, раздеваться не стал. Наверное, чтобы повозить мордой младшего, ему и вспотеть не потребовалось!

Братья сошлись в клинче, сплетясь руками и топчась на месте, я едва не подпрыгивала на своем месте, честно и азартно болея за своего стража, радостным “Да!” отметив момент, когда Алешу вынесло из условного “круга”.

Илья свою победу встретил гораздо спокойнее. Разве что мелькнуло в позе, во взгляде сдержанное удовлетворение. Которое, если честно, мне могло и померещиться: оно как мелькнуло — так и пропало.

Впрочем, Алеша поражению тоже не слишком расстроился, даже веселья, плескавшегося во взгляде, не убавилось. Он что-то сказал Илье — блюдечко не передавало звуков, но, судя по выражению лица, веселое. И не сказать, чтобы моего богатыря его слова задели — вид у него остался, как был, равнодушным…

Но, по странному извиву моей логикеи именно это и убедило меня окончательно: всё. Ночевать Алеша у нас не останется.

Спасибо за помощь, Настасья, извини за скудное гостеприимство, но на моем подворье ему места нет. Пусть летит, откуда прибыл.

А мужчины тем временем взялись за оружие, и Илья выглядел довольным — с мечом разминаться он любил, это-то даже я давно поняла.

Звякнуло, столкнувшись, железо — и даже толстые бревенчатые стены избы не помешали этому звуку.

“Диагональ” у моего “монитора” оставляла желать много лучшего, блюдце — оно размером блюдце и есть, что с него взять? — изображение оставляло желать много лучшего, но, кажется, с мечом наш гость был получше, чем в рукопашной, и я, наблюдая за стремительными движениями поединщиков, закусила губу, отчаянно желая Илье победы.