Мышка сидит, уткнувшись носом в Чеса, словно стесняется. Ну, ловелас!

На губы наползает неожиданная улыбка. Но только до того момента, когда Чес кивает мордочкой чуть дальше в глубь помещения. Я делаю несколько шагов, присматриваюсь и… понимаю, что теперь у меня есть две новости.

Первая: насчет выпивки на бал, возможно, не придется ломать голову. Вторая: когда я вижу эту непонятную штуку, у меня появляются новые вопросы, на которые надо искать ответы.

В конце своеобразного коридора из шкафа и бочек стоит… эм… что-то вроде обелиска. Да, пожалуй, я это назвала бы именно так. На нем высечены символы, похожие на те, что я уже видела на двери сюда.

Волосы на теле встают дыбом от предположения, что это может быть. Делаю несколько шагов вперед вместе с огоньком Лиры и оказываюсь в непосредственной близости у почти двухметровой стелы.

Учитывая то, что я читала про этот участок земли, догадка, что же это такое, не заставила себя ждать. Неужели это часть того самого храма драконов? Закусываю губу и протягиваю руку, чтобы коснуться пальцами шершавой каменной поверхности.

Символы на обелиске тут же начинают светиться едва заметным серым сиянием, и я уже могу разобрать отдаленно то, что написано: “Пути открыты для открытых сердец”. Как обычно, очередные загадки там, где и так с ответами туго.

Каждый раз хочется надеяться, что все, тайны-интриги-расследования заканчиваются, уже можно просто спокойно жить? Но нет. Этот мир, этот остров каждый раз подкидывают что-то новое. Как будто снимается слой за слоем.

Как только символы подсвечиваются на всей поверхности обелиска, в его центре, где-то на уровне моего солнечного сплетения, начинает проявляться рисунок: по краям завитки и узоры, а в центре — рельефное изображение дракона. Черного, красивого, очень похожего на Ринга (хотя других драконов-то я больше и не видела).

Мне кажется, что мне это что-то напоминает, но мысль о том, где я могла это видеть, ускользает.

— Это очень красиво, вы не находите? — оглядываюсь я на всех остальных.

Они так и не приблизились к обелиску, и сейчас озадаченно смотрели на то, как я обвожу пальцами узоры.

— Кажется, — тихо произносит Рина, — никто из нас не видит того, что видишь ты. Это просто серый камень.

— Чес, но ты-то видишь? — спрашиваю я мышонка, и он активно кивает мордочкой. — Ну хоть так…

— Может, это из-за того, что ты хозяйка? — предполагает Рина.

— Может, — я пожимаю плечами и отхожу от обелиска, и он тут же перестает светиться. — Ну… Раз загадочную незнакомку Чеса мы нашли, да еще бонусом запасы вина, — говорю я, растерянно оглядываясь, потому что мысли разбегаются в разные стороны и не хотят собираться вместе ну никак. — Кстати, господин Эндор, не будете ли вы так любезны помочь продегустировать новоприобретенные запасы?

Нотариус охотно соглашается, потому я оставляю Чеса, его подружку и Эндора внизу, а сама вместе с Риной поднимаюсь наружу. Сестра Варда воодушевленно рассказывает о находке Лире и лекарю, а я ухожу в библиотеку. Если где-то и есть ответы на мои вопросы, то только там.

Перебираю книгу за книгой, выискивая хоть что-то, что подтолкнет меня к разгадке еще одной тайны поместья. В итоге я снова беру те самые “Легенды драконьих земель”, которые читала в самом начале, может, я что-то пропустила?

В этот момент я снова ловлю себя на мысли, что была бы рада, если бы Тарден был рядом. Если он так же, как я, находится в счастливом неведении об этом обелиске и его предназначении, то хотя бы морально меня поддержать бы смог.

— Адалия, — в библиотеку заглядывает Рина. — Там крестьяне из деревни пришли. Говорят, что их Вард направил урожай собирать.

Что ж, поиск отгадок придется чуть-чуть отложить: еще, чего доброго, новый шторм нагрянет, сможет ли драконово дерево и от него спасти? Я, конечно, в него верю, но, как говорится, на Деда Мороза надейся, а сам не плошай.

Потому отношу книгу к себе в комнату, проверяя, что закрыла замок, а потом иду к крестьянам.

За прошедшее время они уже прониклись ко мне и сочувствием (я видела, как они периодически на меня посматривают: одна, без мужика, что-то пытаюсь решить — ну беда же), и уважением (ну не зря же я им глаза на старосту открыла).

Мы выходим на край поля, уже не такого яркого и солнечного из-за того, что корзинки побурели, но при этом ароматно пахнущего под палящим солнцем. Подсолнухи тяжело склонили головы под тяжестью спелых семян.

— Срезаем цветы серпом под самый корень аккуратно, чтобы не рассыпать семечки, — объясняю я, показывая примерно как это нужно сделать. Увы, серпом орудовать я не умею. — Затем связываем подсолнухи в снопы штук по 30 и оставляем сушиться прямо тут. Через пару дней, если природа будет благосклонна и солнышко нас не покинет, стебли подвянут. Будем вытрясать семена.