— Значит, наконец-то поняла? — хмуро спрашивает он.

Я киваю и в то же время пожимаю плечами. Ну как бы… Поняла, но и не поняла в то же время.

— Я надеюсь, что Ар тоже уже допетрил, — тут Вард усмехается. — Да по вам с первого взгляда это было видно!

— Перестань издеваться, — огрызаюсь я. — Я совершенно серьезно. Я человек, он дракон. Как это вообще возможно.

— Значит, ты не человек, — пожимает плечами Вард.

Не человек. Да… Я не человек. И этот голос во мне тому доказательство. Она, или как ее назвал Ринг, Ранна, появлялась за эти дни еще пару раз, отпускала едкие комментарии в сторону моих мыслей, а потом снова затихала.

— Но… Мои родители были…

Людьми. У Адалии они были людьми. Но что, если… Что если представить, что когда-то давно драконицы ушли именно в наш мир. По какой-то причине не смогли проявлять свою вторую сущность, а потом и вовсе драконья кровь совсем смешалась с людской.

Тогда выходит, что кто-то из моих далеких прабабок (не Адалии, а именно моих), была драконицей? И Ранна — это действительно вторая половина моей души, которая смогла проявиться здесь и, быть может, только благодаря драконову дереву, которое принес Ринг.

— Проклятье, Вард! — стучу я ладонями по столу. — Ну неужели ты не мог этого сразу сказать? “Ребят, вы тупите! Вы истинные! Плодитесь и размножайтесь!”

Тут хмурый кучер не сдерживает улыбку, а потом и вовсе начинает хохотать. Пинаю его под столом, но тот, похоже, вообще не замечает.

— Хотел бы я тогда посмотреть на ваши лица, — отсмеявшись, говорит он. — Да вы разве что убить друг друга не хотели. Хотя, может, и хотели. Но на самом деле это нельзя говорить, пока вот тут, — он дотронулся до моей груди напротив сердца, — сами не почувствуете. Истинность идет от сердца.

— Ты так говоришь, будто знаешь…

— Нет, Адалия, не знаю. Не довелось, — как-то горько говорит он. — Но дед мой рассказывал легенды пращуров. Было там что-то такое.

— И поэтому я смогла… — пытаюсь как-то получше сформулировать, но что-то все криво выходит. — Вылечить Тардена?

— Скорее поддержать его силу, но да, — кивает Вард. — Другую бы Ринг уже просто не принял. Так что… Теперь ты знаешь, что его жизнь в твоих руках. Да и… Слабое место ты его.

— Что ты имеешь в виду под слабым местом? — уточняю я.

— То, что он все что угодно сделает ради тебя, — Вард мрачно смотрит на меня. — Ты тот поводок, с помощью которого им можно управлять. Поэтому Адалия, пожалуйста, будь осторожнее.

Серьезное заявление, однако. Хотя я вроде бы и так не особо лезла на рожон. Ладно, если исключить тот момент, когда я выбежала на берег ждать Тардена. Хотя я теперь понимаю, что тянуло меня туда.

— И насколько это все… настоящее? — вижу непонимание в глазах Варда. — Ну, я имею в виду чувства. Если это все магически обусловленное, правда ли мы чувствуем это?

Кажется, я сама запуталась, пока говорила.

— Так в том и дело, Адалия, — мягко улыбается Вард. — Потому никто и не говорит заранее, что вы истинные. Даже дракон молчит, пока человек не поймет. Теперь понимаешь?

Киваю. Я не тормоз, я медленный газ. Просто это все так странно, что очень сложно осмыслить человеческими мозгами, привыкшими видеть в определенных рамках. Мне проще придумать, как сделать масло или придумать водопровод, это не касается каких-то сверхъестественных вещей.

Закипает чайник, и я, используя магию, ставлю перед нами чашки и завариваю мелиссу со смородиновыми листьями. Вард смотрит на это немного печально, и это понятно: он наверняка себя все еще чувствует неуютно из-за того, что потерял магию.

Меня так и подмывает спросить, что же случилось, но я все же сдерживаюсь: захочет — сам расскажет.

За нашими спинами тихо скрипит дверь, и в проеме появляется улыбающееся лицо Рины:

— А что это вы тут секретничаете? — шутит она и прищуривается, глядя на Варда. — А тебе вообще выговор, что не пришел поздороваться!

— Присоединяйся! — киваю я Рине, “подзывая” на стол еще одну чашку.

Дальше беседа течет в уже более легком русле. Мы обсуждаем отделку особняка, поскольку внутри уже основные все проблемы устранены, то, когда и как организуем отжим масла и очень аккуратно планируем бал. Даже скорее званый вечер.

Я старательно занимаю себя делами все эти дни, потому что мысли вновь и вновь возвращаются к Тардену. Даже Чес с его подружкой, которые старательно пытаются меня развлечь, в конце концов, отстают от меня. А от Ариона нет ни малейшего известия.