И уже там, выискивая нужную книгу среди множества разнообразных трудов, я уловил вибрацию закрываемой двери, затем услышал некую возню и разговор, быстро переходящий на повышенные тона. Выполз аккуратненько, пытаясь разглядеть, что происходит. С этого места толком не разглядывалось, зато было хорошо слышно.

— Вы препятствуете следствию! — заявлял гневно незнакомый голос.

— Я забочусь о своём подопечном! Юноше нужен отдых, а от вашего “следствия” до сих пор не было ни малейшего толка! Так что уж подождёте, — неожиданно грубо и экспрессивно рявкнул Халвард. — Приходите завтра!

Раздалось что-то возмущённое, после чего громко хлопнула дверь, отрезав все звуки. По полу залы звучно зацокали подкованные сапоги чародея. Халвард вышел в центр залы, повернулся, заметив меня. Вздохнул и, поднявшись ко мне, увлёк обратно в библиотеку.

Помедлил, помолчал, возвращая себе присутствие духа, и только тогда заговорил:

— Следователь особой королевской комиссии. Его, едва прознав о произошедшем, определили мне в помощь. Да только, богами клянусь, он пошёл по ложному следу и меня за собой утянул. Намеренно пошёл! И теперь добивается разговора с тобой.

— Для следователя это вполне естественное желание, я полагаю. И избегать подобного разговора было бы странно, — заметил я аккуратно.

— Верно, — согласился Халвард, выдохнул, потёр виски.
– И потому мы должны хорошенько подготовиться. Убрать из твоей истории всё лишнее.

— Например?

— Любые указания, что могли бы навести на личность похитителя, прямо или косвенно! — заявил чародей безапелляционно, но я всё равно глупо хлопнул глазами и уточнил:

— Это-какие? Их там и так нет почти. Да и разве поможет это следствию?

— То, что тебе удалось заметить, может и поможет выделить определённых людей, но этого не хватит, чтобы предъявить обвинения. А без этого - есть ли смысл пытаться, если можно навлечь неприятности на свою голову? Так что склад или не склад - ты не понял, паниковал, шарахался, провалился в запределье. Куда - тоже не понял, заблудился, был напуган зверьём, вывалился обратно.

Перестраховщик. Но ладно, он лучше моего знает, какие повадки у знати. Так что кивнул покладисто, согласившись с его доводами.

Не помогло.

Следующий, наверно час, он заставлял меня проговаривать “упрощённую” версию событий, сбивал вопросами, заставлял рассказывать то с одного места, то с другого, и не отстал, пока не убедился, что я не проколюсь на допросе. Едва отбился под предлогом, что устал, озяб и спать хочу.

А на другой день оказалось, что не перестраховщик он, а весьма себе прожжённый реалист. Ибо этот уважаемый представитель специальной королевской комиссии… Нет, не был выдающимся представителем профессии, владеющим тысячью способов психологического давления на подозреваемого. Этот молодой, ухоженный и со вкусом одетый мужчина просто неимоверно к себе располагал. Вежливый, участливый, просто очаровывающий своей улыбкой и в душу влезающий без всякого мыла. Честно, эффект был как от какой-то серьёзно давящей на мозги магии, но такое я бы заметил. Скорее всего. Если только он не потомок “чувственных народов” вроде тех же феечек и им подобных - их чары уловить куда сложнее, а без развитой энергетики и вовсе швах.

И в душу он влезал… даже не беззастенчиво, а так искренне, с желанием помочь, с сопереживанием и подкупающим вниманием к чужим тревогам! И в это же время расспрашивал обо всём не хуже Халварда, да так, что я в какой-то момент даже испугался, что сболтну лишнего. А потом подумал - а почему бы не воспользоваться бесплатным психотерапевтом и не выговориться? Когда ещё доведётся столкнуться с таким профессионалом?

— И там я упал в реку, представляете? Прямо как появился, так и рухнул, а вода - холодная! Не просто холодная, а холоднющая! Я… Честно сказать, к хвосту я привык, хотя к нему не так сложно привыкнуть, но холод! От него почти невозможно избавиться, да и свыкнуться с трудом удаётся… Пока снег не сошёл, вообще никакие одеяла не спасали, да и одеть такое тело нормально невозможно! А хвост - мёрзнет! Мёрзнет! И его много, там, на склоне, всё время казалось, что в него кто-то вцепится, и ты ничего сделать не сможешь, даже убежать… Сколько раз я его дверью прищемлял? А линька это вообще кошмар какой-то!

Я ныл и ныл, игнорируя ненавязчивые попытки собеседника сменить тему разговора, вываливал на него свои переживания по поводу свалившегося, и получая взамен терпеливое участие, охи и ахи сочувствия. Было хорошо! Выговориться иногда так приятно!

Жаль, “психотерапевта” надолго не хватило… Я, конечно, то и дело немного умерял свой пыл и отвечал на некоторые его вопросы, но увы, дальнейшее общение он посчитал непродуктивным. Попрощался сердечно, заверил, что всё будет хорошо, и удалился. Можно было попробовать всплакнуть и поцепляться ему за одежду… но пожалуй, это бы было бы уже слишком палевно. Выгляжу я всё же на возраст несколько посерьёзнее.

Вздохнул. Картинно смахнул несуществующую слезинку… И, вздрогнув, повернулся на звук редких, но весомых хлопков. Халвард сидел в кресле в углу кабинета и аплодировал. И ведь, проводил сюда нас со следователем и свалил. Когда успел обратно пробраться? И что за невидимость использовал? Любопытно.

Хлопнув на него глазами, я отвесил глубокий поклон.

— Гляди ж ты, пробыл в театре всего пару дней, а как премудрости набрался… — произнёс он, перестав наконец аплодировать, и поднялся на ноги.