— Смотрите! — воскликнула Лайа, указывая на дальнюю стену.

Там, в нише между колоннами, парил огромный кристалл — прозрачный как утренняя роса, но внутри него клубилось что-то, похожее на застывший туман. Рядом с кристаллом стояла статуя — человек в древних одеждах, с поднятой рукой, на которой была высечена метка, похожая на ту, что носил Максим.

— Архос, — произнес Элрен. — Первый странник. А это… — он указал на кристалл, — должно быть копия Кристалла Равновесия. Или его прообраз.

Максим подошел ближе к статуе. В каменном лице Архоса была странная смесь решимости и печали, словно он знал что-то — что-то важное и трагичное одновременно.

Внезапно метка на его ладони вспыхнула острой болью. В тот же момент глаза статуи засветились, и в зале раздался голос — тот же, что Максим слышал в видении в священной роще.

«Ты пришел,» — произнес голос Архоса. — «Как я и видел тысячу лет назад.»

— Это… это действительно ты? — спросил Максим.

«Часть меня. Эхо, сохраненное храмом. Я оставил его для тебя, зная, что однажды ты придешь искать ответы.»

— Какие ответы? О чем ты говоришь?

«О правде. О том, что случилось на самом деле тысячу лет назад. О настоящей природе темного властелина. И о том… — голос стал тише, — что должно быть сделано, чтобы все исправить.»

Статуя медленно подняла руку, указывая на кристалл:

«Прикоснись к нему. Увидь то, что видел я. Узнай правду, которую я не смог принять.»

Максим посмотрел на своих спутников. Лайа крепче сжала лук, готовая к любой опасности. Киарра положила руку на рукоять меча. Элрен и Миара приготовили свои магические инструменты.

— Мы с тобой, — просто сказала Лайа.

Он кивнул и протянул руку к кристаллу. Метка вспыхнула, отзываясь на близость древней магии.

А потом реальность растворилась в потоке видений.

Видения нахлынули подобно приливной волне. Максим видел Арханор тысячу лет назад — мир, где магия текла свободно, не разделенная на свет и тьму. Кристальные города парили в небесах, существа чистой энергии свободно общались с людьми, а границы между мирами были тонкими как утренний туман.

Он видел первых магов — не людей и не эльфов, а что-то иное, более древнее. Они не использовали магию — они были её частью, проводниками силы самой реальности.

А потом… что-то изменилось.

«Они испугались,» — прозвучал голос Архоса в его сознании. — «Испугались силы, которой не могли полностью контролировать. И решили разделить её.»

Видение сменилось — теперь Максим наблюдал грандиозный ритуал. Сотни магов, объединивших свои силы, чтобы расколоть саму суть магии на свет и тьму. Они верили, что так будет безопаснее, что разделенной магией будет легче управлять.

«Но они ошиблись,» — продолжал Архос. — «Нельзя разделить то, что должно быть единым. Разделение породило… его.»

Картина сменилась снова. Максим увидел молодого мага — высокого человека с пронзительными темными глазами. Моргрейн, будущий темный властелин, был одним из сильнейших магов своего времени.

«Он чувствовал неправильность разделения,» — объяснял Архос. — «Пытался найти способ вернуть магии её изначальную природу. Но…»

Видение показало, как Моргрейн находит что-то в древних руинах — осколок первородной магии, сохранившийся после разделения. Его прикосновение к этой силе изменило его, но не так, как все думали.

«Он не стал злым,» — голос Архоса дрожал от сдерживаемых эмоций. — «Он стал… настоящим. Тьма, что пришла с ним — это не порча. Это часть изначальной магии, пытающейся воссоединиться со светом.»

Максим видел войну другими глазами — не битву добра со злом, а отчаянную попытку восстановить баланс. Но методы Моргрейна были слишком разрушительными, его сила слишком хаотичной.

«Я должен был понять,» — продолжал Архос. — «Когда создавал Кристалл Равновесия. Он не должен был стать тюрьмой — он должен был стать мостом. Способом исцелить разделение.»

Последнее видение было самым ясным — момент запечатывания темного властелина. Максим видел, как Архос направляет силу кристалла, как реальность искривляется вокруг них.

«Я думал, что спасаю мир,» — шептал голос древнего странника. — «Но я только отсрочил неизбежное. Разделение не может длиться вечно. Рано или поздно магия попытается воссоединиться. И если это произойдет неправильно…»

Видения исчезли, оставив Максима стоящим перед кристаллом в храме. Его трясло, метка пульсировала болезненно, а узоры на коже светились так ярко, что освещали все вокруг.