— Что ты видел? — тихо спросила Лайа, поддерживая его.

— Правду, — выдохнул он. — Всю правду. О темном властелине, о разделении магии, о том, что должно быть сделано.

— И что же? — спросил Элрен, внимательно глядя на него.

— Мы должны не уничтожить темного властелина, — Максим посмотрел на свою метку. — Мы должны исцелить его. Исцелить само разделение.

«Да,» — раздался голос Архоса из статуи. — «Теперь ты понимаешь. Вот почему древняя магия выбрала тебя. Не чтобы сражаться с тьмой, а чтобы восстановить равновесие.»

— Но как? — спросил Максим. — Как исцелить то, что было разделено тысячу лет назад?

«Ответ в твоем даре,» — ответил Архос. — «В способности видеть суть вещей. Как ты исцелил теневолков, как ты увидел правду в тумане… Но будь осторожен. Есть те, кто хочет сохранить разделение. Кто извлекает выгоду из нынешнего порядка вещей.»

— Совет магов, — пробормотал Элрен. — Они знают?

«Некоторые догадываются. Другие… намеренно закрывают глаза на правду. Власть, основанная на разделении, слишком соблазнительна.»

Внезапно храм вздрогнул. По стенам пробежала рябь, словно по поверхности воды, а кристаллы замерцали тревожным светом.

— Что происходит? — воскликнула Миара.

«Они идут,» — голос Архоса стал тише. — «Те, кто хочет сохранить разделение. Они почувствовали пробуждение древней магии.»

— Нам нужно уходить, — решительно сказала Киарра. — Если храм обнаружен…

«Возьми это,» — статуя Архоса протянула руку, и в воздухе материализовался небольшой кристалл, похожий на тот, что парил в нише, но меньше. — «Он поможет тебе найти путь. И помни — не все тени означают тьму, и не весь свет несет добро. Истина лежит между.»

Максим взял кристалл, и тот словно растворился в его ладони, впитываясь в метку. Новый узор проявился на его коже — древний символ, означающий единство противоположностей.

— А теперь бегите, — произнес Архос. — И да хранит вас истинная магия.

Они бросились к выходу как раз вовремя — своды храма начали содрогаться сильнее, а в воздухе появился знакомый запах порчи. Но теперь Максим понимал — это не просто порча. Это крик разделенной магии, пытающейся воссоединиться.

Нужно было только найти способ помочь ей сделать это правильно.

Они выбежали из храма в клубящийся туман. Позади них древние стены содрогались, а кристаллы в них мерцали все более хаотично. В воздухе нарастал низкий гул, от которого вибрировала сама реальность.

— Что это? — крикнула Лайа, перекрывая шум.

— Они пытаются запечатать храм, — ответил Элрен, глядя назад. — Совет магов… они не хотят, чтобы правда стала известна.

И действительно, сквозь туман теперь пробивались вспышки света — резкие, неестественные, совсем не похожие на мягкое сияние древней магии. Где-то вдалеке раздавались голоса, читающие заклинания на древних языках.

— Нам нужно укрытие, — сказала Киарра, вглядываясь в туман. — Место, где мы сможем…

Она не договорила. Воздух вокруг них внезапно сгустился, и из мглы соткались фигуры — те же хранители тумана, что встретили их раньше. Но теперь они выглядели иначе — более материальными, более… настоящими.

«Мы защитим вас,» — прозвучал знакомый голос. — «Как защищали правду все эти века.»

Хранители окружили их плотным кольцом, и туман вокруг начал светиться изнутри, создавая путь сквозь холмы. Максим почувствовал, как кристалл, слившийся с его меткой, резонирует с этим светом.

— Сюда! — позвала Миара, первой ступая на светящуюся тропу.

Они бежали сквозь туман, который теперь сам укрывал их от преследователей. Позади раздавались крики разочарования — маги Совета теряли их след.

Внезапно Максим остановился, схватившись за грудь. Что-то происходило с меткой — она пульсировала все сильнее, а новый узор на его коже словно пытался что-то сказать.

— Что такое? — Лайа оказалась рядом, поддерживая его.

— Я… я чувствую его, — выдохнул Максим. — Темного властелина. Он тоже знает правду. Всегда знал. И теперь…

Сквозь метку хлынул поток образов — не таких четких, как видения в храме, но не менее важных. Он видел крепость из черного камня, окруженную вихрями порчи. Видел тронный зал, где на древнем троне сидела фигура, закованная в магические цепи. И видел глаза — не злые, а бесконечно усталые, полные тоски по единству, которое было утрачено так давно.

«Теперь ты знаешь,» — прозвучал в его голове голос, древний и мощный. — «Теперь ты видишь.»

— Он говорит с тобой? — встревоженно спросил Элрен. — Это опасно…