Больше пушек имелось только на шагоходе Бегемота и флагмане Ворона. Но они находились слишком далеко от королевского дворца, поэтому иметь дело с Зубоскалом предстояло мне.

Как и созерцать устроенные им ужасы.

Предводитель кровососов стоял на балконе, одетый в свободные белые покровы. Вырядился, будто апостол. Хотя для альпов он наверняка таковым и являлся. Как там вампирские сказки гласят? Высшие рождены из упавших на землю капель крови их клыкастого бога?

Белоснежные волосы Зубоскала спадали до самой земли на все три этажа, развевались тысячей змей вверх и во все стороны. Дворец, который строили десятки тысяч людей на протяжении сотни лет, занимал площадь двести тысячи квадратных метров. И этот белый паук опутывал его своими патлами, как паутиной. Целиком опутывал.

Во дворе стоял государственный оркестр и танцовщицы в белых бальных платьях. Все они помахали нам, как группа у памятника.

— Я приветствую принца Сантии и прошу прощения, что без спроса заселился в его резиденцию, — голос высшего альпа было прекрасно слышно, хотя он не держал в руках громкоговорителя, и никакие колонки ему не помогали.

— Ракетчики на изготовку, пулеметчики — следить за периметром, — скомандовал я.

— Отставить ракеты! — взревел генерал. — Хватит самовольства, капитан! Это величайший памятник архитектуры всех времен! Я не позволю вам сравнять его с землей!

— Что значит «отставить ракеты»?! — не выдержал я. — В нескольких сотнях метров высший альп! Этих тварей всего две осталось. Зубоскал и его баба — Велона. И если она не обрюхачена, что бывает раз в сотни лет, то его смерть ставит всю их расу на грань вымирания. Мы не имеем права упустить такую возможность!

Тем временем Зубоскал продолжал:

— Да будет вам известно, что в юности я освоил струнные, смычковые, духовые, ударные и прочие инструменты. Я — мультиинструменталист, каких свет не видывал. Специально для вас я подготовил небольшое выступление. Господа, давайте сыграем что-нибудь из свеженького.

Он взмахнул дирижерской палочкой и обратил взгляд на оркестр.

Руки, сломанные в локтях и вывернутые под неестественным углом, взялись за смычки. Обвисшие кисти ударили по клавишам, а саксофоны и трамбоны издали странный сиплый звук, ведь мертвые музыканты не могли дышать.

Если немного приглядеться к изображению на экранах, то на инструментах различалась запекшаяся кровь.

Но лучше бы не всматривался.

На лицах некоторых музыкантов я разглядел человеческие эмоции. Боль и животный ужас. Этот больной ублюдок заставлял живых людей играть вместе с мертвецами. И чем больше я смотрел, тем больше замечал их. Клавишник играл одной рукой, вторая висела плетью — явно сломана. Каждое движение давалось ему с чудовищной болью, но он оставался сосредоточен и боялся смотреть по сторонам — там сидели его мертвые товарищи.

У белокурой скрипачки серьезных увечий я не заметил, но ее лицо выцвело до мертвенной бледности. Парень-скрипач рядом с ней тоже не отличался румянцем. Его левый глаз выскочил из орбиты и висел на пучке мышц. Бросив на него взгляд, девушка выцвела еще сильнее и чуть не потеряла сознание.

На этом ужасы не закончились, ибо в дело пошли танцоры. Тут соотношение мертвых к живым было пятьдесят на пятьдесят. И как бы чудовищно это ни звучало, но мертвые танцевали идеально синхронно, в отличие от живых коллег. Те постоянно путались в ногах, а при поддержках то один, то другой падал без чувств.

Расплата за эту провинность приходила моментально. Одинокая белая прядь удлинялась со скоростью пули и, обвившись вокруг шеи, отделяла голову от тела. Так Зубоскал мотивировал других танцевать лучше.

Дьявольский концерт произвел сильное впечатление на мой экипаж.

Рука старшего турельщика тянулась к гашетке.

Видавшая виды медик просто отвернулись. Не могла смотреть на эти зверства.

И только беспечная подруга принца Пескаторе снова скучала и подкрашивала реснички тушью. Все происходящее не имело к ней ровно никакого отношения, так чего заморачиваться?

— Дорогой, а мы скоро поедем домой? — она подергала принца за рукав, обиженно надув губки.

Тот не смог выдавить ни слова.

— Сделайте что-нибудь, генерал, — почти заскулил наследник престола, когда сумел продрать горло. — Это государственный симфонический оркестр с многовековой историей. Я много раз видел их игру. Я больше не могу этого вынести.

— Всенепременно, ваше высочество, — ответил мой начальник. — Капитан, отстыковать тридцать десантных капсул.

— Три тысячи человек на убой?! Да пошел ты к черту! — зарычал я. — Турели на изготовку! Бить прямой наводкой по этому ублюдку!