Схватив ДраКошу за хвост, я нырнул в портал, чуя запах паленых волос с фасада своей филейной части. В тот момент, когда огонь позади разразился ослепительной вспышкой, мы с Драком уже падали в спасительную пустоту. Тьма резко сменилась светом подвала родной академии, и я приземлился всеми конечностями на холодный каменный пол, чувствуя, как мой разум погружается в спасительную темноту. Последнее, что я услышал, были шаги, приближающиеся к нам. Потом пришла тишина.

Каждый день – это путь из задач и преград,

Выбор простой: преодолеть или сдаться.

Кто ноет, тот плавно плетется назад,

Кто действует, сможет к вершинам добраться.

Павелий Стремительный вглядывался в дрожащее пламя камина, освещавшего щедрое убранство кабинета первого и единственного ректора академии. Подняв бокал из подгорного хрусталя, он чокнулся о початую бутылку гоблиндорской настойки и пригубил терпкий напиток. Сегодня исполнялось ровно сто лет с момента, как он впервые оказался в МежМирье. Кабинет Павелия напоминал музейный зал, обставленный удивительными предметами, отражавшими быт и культуру разных рас. Тяжёлые занавески из бархата прикрывали высокие окна, скрывая ночной город, огни которого приглушали сияние звезд. Полки шкафов заполнили книги, свитки и рукописи, некоторые из которых были старше самого МежМирья. Крупные артефакты блестели на массивном дубовом столе среди пергаментов, чернильниц и инструментов, отдаленно напоминавших научные приборы его бывшей родины. На стенах висели рукотворные карты всех пяти миров, которые Павел исследовал за эти годы. Всё в кабинете было пропитано мощью и опытом сотен лет изучения и приключений.

Несмотря на теплый август, Павелий часто разжигал камин, так как любил смотреть на огонь, наблюдая за тем, как языки пламени переплетаются, превращаясь в завораживающий танец света и тени. Его взгляд пробежался по интерьеру, и мысли начали понемногу переносить его в прошлое, напоминая о пути, который он прошел. Ученый вспоминал свою активную жизнь в МежМирье, и всё, что за эти годы пришлось пережить. Много лет он путешествовал между мирами, не оставляя своих научных интересов. Он всё так же исследовал формы жизни, изучал их, по большей части с точки зрения ученого, а не мага. Павел пытался познать скрытые законы МежМирья, сравнивал их с законами Земли, и частенько научный разум восхищался красотой и гармонией этого странного, необычного мира.

Павелий поначалу не бросал попыток найти жену. Он преодолел тысячи километров, встречался с разными существами, от драконов до странствующих менестрелей, но никто не смог помочь ему в поисках. Надежда, словно костер в зимнюю ночь, постепенно угасал, несмотря на все усилия поддержать его. С каждым годом она становилась всё слабее, превращаясь в едва тлеющий уголек, и на шестом десятке лет после своего первого прыжка в портал Павел понял – пора прекратить поиски. Надежды больше не осталось, а мотивация, которая когда-то казалась бесконечной, начала иссякать. Это решение стало для него одним из самых тяжёлых, и даже дракон, живущий в его теле, на время замолк, разделяя его боль.

Даже если он и наткнулся бы на Катю, ей бы шел уже восьмой десяток. Сам ученый, напротив, выглядел так же, как в первый свой день в Этерии. Дракон, ставший не только его спутником, но и частью его сущности, объяснил Павлу, что их симбиоз производит неожиданный эффект. Павел не постареет, пока сердце дракона будет способно поглощать энергию. Электродраконы жили тысячелетиями. Это был своеобразный дар и проклятие одновременно. Сначала ученый воспринимал это как чудо. Но со временем он осознал, что вечная молодость – это не только возможности, но и ответственность, и что с годами она будет становиться тяжёлым бременем.

Павелий Стремительный решил осесть в Алитая, столица Этерия стала для него домом. Вернувшись, не стал скрывать обретенные знания и способности. Он позволил магическому мастерству дракона выйти на свет, а его могущество стало предметом слухов и зарождающихся легенд. В народе говорили, что Павелий добрался до секретных свитков первых электродраконов и овладел их утерянной магией. И эти слухи вполне устраивали. В том, что жители города верили в его силу, было удобство, – они воспринимали его как кого-то, кто владеет древней тайной, и потому он имел право направлять их. Павел понимал, что слухи и мифы зачастую более мощный инструмент, чем любая магия.

Вместе с драконом он включился в социальную жизнь города. Этерия теперь раскинулась на километры вокруг, продолжая стремительно расширяться. Столица пульсировала жизнью, став местом притяжения множества рас. Новые районы с узкими, переполненными жителями улочками сменялись широкими проспектами и величественными площадями, где возвышались статуи известных персон, мудрецов и героев. Старейшины гномов нередко подсказывали Павлу, как лучше организовать городскую инфраструктуру, используя свои познания и интуицию.

Академия, которую Павел основал, стала центром силы новой столицы. Ученый присвоил ей название «Иммерсия» – место, где можно было досконально, словно под микроскопом, изучать магию, историю и законы миров. Огромный кампус академии включал в себя уже несколько корпусов, каждый из которых был отведен под свое направление, от магии стихий до физиологии и трансмутации. Она стала точкой притяжения тысяч существ, жаждущих знаний. Не только из Алитая, но и переселенцев из других миров. Павел смотрел на всё это с чувством гордости, но также и с глубоким пониманием, что всё это – только начало великого пути.