— Всё верно, напиток способствует этому, — подтвердил гмур. — До назначенного места доберёмся, а там уж и поужинаем.

— Так есть же нечего, — удивился Илья, с хитринкой смотря на мага. — Или в твоём балахоне не только для меча скрытые ножны имеются, но и для еды карманы? Стащил что-то из квартиры?

— Хотел бы я иметь такие карманы, — признался Годогост. — Но мой плащ не вещевой мешок. Еду раздобудем на месте, если повезёт, там же и приготовим.

— А если не повезёт? — опечаленно посмотрев на гмура, спросила Ясмина и добавила с надеждой: — А существуют заклинания по созданию еды? Просто из ничего, взял и наколдовал кусок мяса или рыбы?

— Нет, сударыня, у всего есть пределы. Ежели магия легко поспорит с пословицей руссов — «из корки мякиша не будет», то в этом случае она бессильна. Из ничего и выйдет ничего. А еду раздобудем, не беспокойся. Коли ночь на голодный желудок проведём, так на другой день до речушки доберёмся, рыбы в ней не занимать.

— Жаль, — девушка закинула короб за спину, поправила лямки. — Жаль, что таких заклинаний нет.

— Заблуждаешься, моя дорогая, — мягко произнёс чародей и продолжил серьёзным тоном: — Маги тоже люди, и никакие пороки им не чужды, а алчность — один из них. До добра это точно не доведёт. Вот представь, что может наколдовать съехавший с катушек чародей, просто сидя у себя дома, посреди большого городища, и к чему это всё приведёт.

— Один уже съехал, — вставил Илья, засунув топорик за пояс, найденный нож уже лежал в чехле с кармашками, второй он отдал гмуру. — Раз мертвецы стали оживать.

— Пример про сумасшедшего некроманта Кощея — правильный, только заклинания его не созданы на пустом месте, это нечто другое, непостижимое для чародеев этого мира. Однако с уверенностью могу сказать — запрещённая древняя и опасная магия крови сыграла тут не последнюю роль, — объяснил Годогост и добавил строго, глядя в хмурое небо: — Ну всё, тронулись, а то дождь усиливается, все вопросы потом. А сейчас не зевать, не на прогулке, поди, по земле ворога ходим!

Место сечи, как сказал Годогост, обозначив территорию, заваленную телами убитых, растянулось на много километров и закончилось, когда впереди замаячил необычный объект. Издалека в наступающих сумерках можно было разглядеть высокие скалы и торчащую над ними крону исполинского дерева. Складывалось впечатление, что дуб, о котором упомянул Годогост, растёт прямо из камня.

— Четыре скалы, словно крепостные стены, окружили это гигантское древо, — пояснил Годогост, предложивший перевести дух в небольшом леске из десятка осин и сосен. — Есть легенда о чародее, что первым получил знания от альвов, а когда возвращался в родные края, прежде не принадлежавшие кочевникам, захватил с собой три росточка из Великаньего леса. Два из них так и не принялись на земле, где нет магии, а третий наперекор судьбе — принялся. Чтобы уберечь его, наложил волшебник заклинание на четыре камня, что положил возле саженца. Дуб и по сей день продолжает расти, как и скалы, обступившие его.

— Фантастическая история, — прокомментировала Ясмина, поёжилась. Ветерок стал прохладным, а промокшая за весь день одежда усиливала неприятные ощущения. — Интересно, насколько она правдива?

— А это мы сейчас и проверим, — ответил гмур. — Я был здесь не единожды и в последний раз оставил метку на одной из скал.

— Хитёр. Я бы не догадался, — без всякого намёка на иронию произнёс Илья и спросил: — А как же следы магии, ты разве не ощутил их?

— Верно мыслишь, отрок, молодец, — похвалил его гмур. — Колдовство витает там, средь этих древних утёсов, прячется в могучих корнях, шелестит листьями в пышной кроне. Я чувствую это, но не могу объяснить природу. Сам ли дуб, принесённый с волшебных земель, его излучает, или же это дело рук человеческих.

— Очень интересное место, хочется поскорее попасть туда, — в зелёных глазах Ясмины заплясали огоньки. — Пойдёмте скорей!

Дождь и ветер, словно сговорясь, решили не усложнять уставшим друзьям намеченный путь. И проявили себя во всей красе, когда каменная громада нависла над людьми, затмив собой темнеющий горизонт.

Ещё на подходе, когда циклопическое творение древнего мага стало неминуемо нарастать, Ясмина предприняла попытку найти и узнать о скрывающихся под дубом и на нём животных. Однако ничего у неё не получилось. Виной тому могли послужить: непогода, слишком большое расстояние до исследуемой цели, а может, проклятие ведьмы из Плавающего леса развеялось, лишив её сверхспособности? Кто знает. Впрочем, о своей неудаче смуглянка забыла, когда берестянка за спиной наконец-то «ожила», завибрировала, испуская тёплые, успокаивающие волны, расходившиеся по всему телу. Мал решил согреть её, как делал это уже не раз.

— Ура, ребята! Мал пробудился, я снова его чувствую! — радостно воскликнула девушка. — Он пытается меня обогреть!

— Хорошая новость, — Годогост искренне обрадовался. — А ты думаешь, он всё это время спал?

— Ну, я так успокаиваю себя, пока кузов закрыт и с ним ничего не происходит.

— Возможно, ты и права, — согласился гмур. — Ваш мир очень скверно влияет на пришельцев из другого мира. Видимо, нашему домовому досталось больше чем мне.

— Главное, что он уже налаживает контакт, значит, всё будет хорошо, — приобняв Ясмину за плечи, уверенно произнёс Илья.

Годогост с Ясминой продолжили неспешно переговариваться, Илья же почти их не слушал. По уже выработанной привычке, совсем ещё новой, привязавшейся к нему после побега из Интерната, стал «прощупывать» местность на предмет эмоций. Находясь в казённых стенах, ещё до того, как научился справляться со своим даром, парень очень страдал. Порой поток чужих переживаний, а иногда чувства сразу нескольких людей, врывались в его голову в самый неподходящий момент. Потребовалось немало времени и усилий, чтобы понатореть блокировать всё ненужное. В нынешней ситуации его способность приобрела большую ценность. Илья стремился развить и усовершенствовать своё умение. Вот и сейчас он мысленно потянулся к громадному дереву и скалам, объявшим его со всех сторон.