— Твоя правда, — хлопнув себя в широкий лоб ладонью, согласился водяной.

Красный конец хвоста, похожий на остриё копья, хлестнул по воде, на секунду изумрудные глаза Водана озарил свет, засветился и полупрозрачный плавник на лысой голове, и сразу же из четырёх скважин в полу поднялись в воздух светящиеся водные шары. Впрочем, светилась не сама вода, принявшая идеально круглую форму, а заключённая в ней зубастая рыба с длинным отростком на голове, увенчанном яркой «лучиной».

— То-то же, остолоп, что бы ты без меня делал, — подковырнул Блик, смотря на озарённое довольно ярким светом пространство недалеко от проруба. — Ты, поди, и с женщиной уже разучился общаться, а если у вас…

— Что ты мелешь, пустомеля, уймись уже…

Речь водяного оборвалась, ведь в соседнем с Бликом отверстии в полу, где отражался сам хозяин водной стихии, появилась сумасшедшая гримаса Злыдня. Он, так же как и его сосед по «окошку», оказался копией Водана, и лишь зловещая улыбка, демонстрирующая клыки и совершенно безумный взгляд, отличали его от двух близнецов.

— Горшок с котлом не наспорится, — язвительно заметил появившийся гость. — Дурачьё! В оборот её надо брать, головушку прочистить так, чтобы сама захотела остаться! А энтих… — он умолк на мгновение, заговорщицки смотря на водяного, и продолжил с ненавистью: — Хворого вон, мордой в воду, пока не прочухался, и на корм ракам. А с гмуром сложней. Думается мне, не так и прост этот мастер-кузнец, как кажется. Тут хитростью надо, а потом тоже в расход, накой он нам сдался?!

Входная дверь скрипнула, отворяясь. Громоздкий Водан, вознамерившийся сказать явившемуся Злыдню пару ласковых слов, вздрогнул и обернулся, как бы случайно хлестнув по тёмной глади хвостом.

— Мы услышали голос и подумали, что Илья пришёл в себя, — сказала Ясмина погрустневшим голосом, проходя к постели, на которой лежал парень. — А он всё ещё спит. Водан, как скоро ему станет лучше, и он пойдёт на поправку?

— Так это я шумлю, вот как раз несколько заговоров прочитал, чтобы поскорее твоего суженого на ноги поднять. В словах-то сила не хуже, чем в снадобьях, ими убить можно при желании, а можно и, наоборот — у смертушки отвоевать, — не моргнув глазом соврал водяной, встав с пня, служившего стулом, и направился к нарам. Прокомментировал, склонившись над Ильёй: — Уж больно крепко обуяла его зараза, никак, сучка во время течки его покусала, они в это время особенно ядовиты.

Слабый стон Ильи прервал речь водяного. Голова парня заметалась по мокрой от пота подушке.

— Тише, тише, я здесь, с тобой, рядышком, — прошептала Ясмина, нежно гладя Илью по отросшему ёжику волос. — Всё будет хорошо, потерпи, — она положила ладонь на его тяжело вздымающуюся грудь, с надеждой взглянула на синего гиганта, спросила: — Ведь правда?

— Я сделал всё, что в моих силах, — буравя изумрудными глазами растерянную смуглянку, изрёк Водан и добавил туманно: — Теперь дело за ним, тело парня молодое и сильное, а ежели и дух соответствует, то всё будет хорошо. Скажу честно, сейчас его душа куда в большей опасности, чем оболочка.

На глазах Ясмины навернулись слёзы, она с трудом отвела их от приковывающего взора водяного.

— Эта ночь будет решающей, — продолжил нагнетать Водан, хитро прищурившись. Появившийся в ближайшем прорубе Злыдень, замеченный им боковым зрением, одобрительно кивал, хищно оскалив клыки, и водяной продолжил: — Рассвет нового дня либо заберёт твоего любимого, либо оставит здесь.

На слове «любимого» уши и щёки Ясмины загорелись, и это не осталось без внимания Водана. И это, конечно же, не могло не расстроить хозяина водной стихии. Он уже готовился извергнуть очередную ложь, ведь его планы после общения с Бликом и Злыднем резко поменялись. Теперь он сожалел, что так рьяно принялся за спасение парня. Хотя таким жестом мог непременно расположить к себе девушку, и это немного успокаивало хозяина дома на острове. Однако зеленоглазая опередила его, продолжая держать ладонь на груди успокоившегося парня, сосредоточившись на чём-то одной ей известном, сказала, не смотря на Водана:

— Ты же заверил, что кровь щенка крокота — лучшее средство от укусов, — в речи Ясмины сквозил неприкрытый упрёк. Она вообще перестала остерегаться радушного хозяина, говорила с ним без стеснения и робости, как с давно знакомым человеком. Как и когда это произошло, девушка не знала и не придавала этому значения. Чего не скажешь о Водане, которому она без задней мысли назвала имя при знакомстве в доме, и тем самым ещё больше впустила его в свой разум. — Что изменилось? — и, не дожидаясь ответа, добавила с раздражением, закрывая глаза и легонько массируя грудь Ильи через мокрую от пота одежду: — Чёрт! Я чувствую, что могу помочь ему, но мне что-то мешает!

— Непроста дивчина, однако, расскажи полно, а то обмолвилась давеча, только вот времени не нашлось на продолжение, — изумился Водан, словно бы и не заметил сказанного в укор. — Силою владычествуешь, значит, интересно. С рождения, али кто одарил?

— Скорее чуть не прибил, вернее, не прибила, — ответила Ясмина. Вопрос ей показался странным, но, когда она вновь подняла глаза на синего исполина, все подозрения улетучились. — Это всё старуха из Плавающего леса, и её «Ведьмино жало» сделало меня такой. Я не хотела, но выбор у меня был невелик, как заверил Годогост.

— О как! — вновь удивился Водан, складывая огромные руки на груди и с хитрецой смотря на Ясмину. — Яга, значит, постаралась, слыхивал немало об этой подлой людоедке. Как же тебе удалось выжить?

— Для начала я её убила, — холодно произнесла смуглянка и вздохнув, добавила: — А потом сама чуть не умерла.

— Сильна, Ясмина, гостья из другого мира, — серьёзно произнёс водяной, покачивая головой. — Коль справилась с Бабой-Ягой, только вот не убила ты её, жива гадюка, и явно грезит отмщением.