— По рукам, — торговаться я не стала. Не жаль было сьен. А вот Мейв — очень. Кем бы ни была они, ее мать, но с отчимом ее оставлять было нельзя.

Лука скрылся в глубине дома, но не прошло и минуты, как он показался перед нами вновь.

В одной руке он держал небольшой чемоданчик — по-видимому с личными вещами Мейв. В другой — клетку, в которую могла бы уместиться кошка, но сквозь частые ее прутья было не разобрать, кто там не самом деле.

— Берите и проваливайте, — мужчина резко сунул чемодан в руки Мейв, клетку — мне. А затем скомандовал: — Сьены!

Стоило бы сказать ему пару ласковых. Да приложить чем-нибудь тяжёлым.

Но мне хотелось побыстрее увести отсюда дрожащую Мейв, и никогда больше не видеть наглого Луку.

— Надеюсь, все документы Мейв на месте? И розовый живохвост не подведет? — прицельно спросила я.

— Обижаешь, хозяйка отеля. Лука не обманывает.

Я отсыпала из своего кошеля приличную горстку монет. А затем ещё одну.

И каждый раз, когда я выгребала все сьены до дна, кошель вновь наполнялся. Ну не красота ли!

Правда, скорость опустошения денежных запасов натолкнула на мысль, что надо бы завести книгу учета расходов, дабы проконтролировать остатки.

Рассчитавшись, мы не стали прощаться с Лукой, просто ушли.

На обратном пути я приобрела писчие принадлежности: перо с чернилами и желтоватую, жёсткую бумагу, четко решив заняться сведением дебета с кредитом по возвращении в отель.

А заодно набросать список необходимых приобретений для отеля. Ведь одной уборкой в нем не ограничишься.

Замены требовала мебель, шторы и текстиль, половицы в каких-то местах вздулись и выглядели облезло. В ресторане, помимо прочего, недоставало посуды.

Да и с подачей воды, обогревом, стиркой нужно было что-то придумать.

Голова закружилась от обилия задач. Да, давненько я не попадала в такие переплеты.

Но лиха беда начало. Справимся!

Уже подходя к отелю и обратив внимание, что Мейв в значительной степени успокоилась, я задала вопрос, не задать который не могла.

— Скажи, Мейв, что у тебя за дар? И правда ли он такой опасный?

Девушка молчала, опустив глаза, а затем все-таки ответила:

— Но ведь в отеле никакая магия не действует, значит там я не опасна, правда?

И это был ответ, который заставил меня по меньшей мере насторожиться.

5

— Не знаю, милая, — осторожно ответила я. — Давай ты для начала мне все расскажешь. И вместе мы подумаем. Но ты останешься со мной, за это можешь не переживать.

— Ты не прогонишь меня?

— Нет, конечно.

Мейв вздохнула, а затем выложила почти что скороговоркой:

— На самом деле я что-то вроде мага-стихийника. Вот!

— Угу, — осторожно кивнула я, хотя слова ее мне ровным счётом ничего не говорили. — А подробнее?

— Сложно сказать… Обычно таким, как я, подчиняется одна из стихий — вода, земля, воздух или огонь…

— Это поэтому около дома Луки поднялся земляной ураган?

— Верно, — кивнула Мейв, а затем с испугом добавила: — только я могу подчинить все четыре стихии!

— Это плохо?

— Не знаю, просто я никогда о таком не слышала. И еще…

Девушка запнулась, словно не решаясь продолжить.

— Что, Мейв?

— Дело в том, что стихии подчиняюсь мне только для того, чтобы разрушать.

Мейв всхлипнула, спрятав лицо в ладонях, а плечи ее сотрясались от рыданий.

По всему выходило, что дар у девушки необычный.

Хотя, разве можно вообще себе представить, что человек подчиняет себе, например, воду?

Видимо, да. Ведь я сама видела круговорот из земли и пыли, что так резко поднял ветер.

— Пойдем в отель, — сказала я, слегка приобняв Мейв. — Наверное, нужно с кем-то посоветоваться, кто знает толк в этих стихиях. Вдруг все не так плохо? Может быть, ты научишься управлять ими в благих целях.

— В столице есть Академия… Но туда берут только тех, кому исполнилось шестнадцать, и то не всех, — вздохнула Мейв.

— Вот видишь! — приободрила я ее. — И еще целый год впереди. Все наладится, вот увидишь!

Сказала, а про себя подумала, что нам всем бы не помешало уверенности в своих силах.

Отель встретил нас спокойствием и тишиной.

Тонкий лучик солнца проникал сквозь грязные разводы на окнах, подсвечивая пылинки, что кружились в воздухе.

Едва слышны были голоса, и аромат душистого чая разлился в воздухе.