И потому, сцепив покрепче зубы, дабы случайно не ляпнуть чего в сердцах, жертвы (пока лишь словесных издевательств, но то ли ещё будет…) отравились на старт.

– И поживее! Чай не в бальный зал входите! – продолжал меж тем измываться изверг.

– У-ууу, изверг! – не выдержала Зания. – Держите меня семеро!

– Терпи подруга! – шикнула на неё Сарита. – Сама ведь понимаешь, специально провоцирует!

– Дошли, наконец-то! Мо-ло-дцы! – меж тем иронично «похвалил» кадеток изверг и «вознаградил»: – Теперь побежали!

И дружно согнув руки в локтях, толпа кадеток выполнила распоряжение. Но… не так. Кто бы сомневался?!

– Я сказал, не поползли, еле переставляя ноги, как бабки старые, а побежали! – полетело им в след.

Новоявленные кадетки тяжко вздохнули и прибавили ходу.

– Да, не переживайте вы так, будет у вас ещё сегодня возможность и поползать тоже! – «подбодрил» физрук.

Девушки опять дружно тяжко вздохнули.

– Берегите силы, – меж тем перебегая от одной своей подопечной к другой, наставляли граничарки, – иначе вам придётся сначала проползти второй и третий круг, а затем ещё и полосу препятствий. Опять же, чем дольше мы бежим, тем меньше останется времени на полосу препятствий. Поэтому не обращайте внимание, пусть себе вопит!

К сожалению, отставной полковник умел не только вопить, но и глаз имел намётанный, а потому сразу же вычислил тех, кто саботирует его усилия по превращению новоявленных кадеток боевой академии в бывших кадеток.

– Ты, ты, ты, ты, ты, ты и ты! – указал он на граничарок, в компанию которых, с его «лёгкой» руки попала и Евгения. – За мной!

И так он грозно это «за мной» сказал, что Евгения даже понадеялась, что он не полосу препятствий имеет в виду, а гауптвахту. Не то, чтобы ей так уж хотелось узнать, что это такое, не зря ж её так боялись граничарки, а они дамы бывалые! Но, как по ней, если уж выбирать между полосой препятствий и гауптвахтой, то последняя виделась ей однозначно МНОГО-МНОГО предпочтительней. Хотя бы уже потому, что в камере наверняка было куда суше, теплее и чище, чем в подмигивающей ей лужами канаве.

Эх, мечты-мечты!

Лишнее и говорить, что надеялась она напрасно.

– Стоять! Ваши имена я не знаю, и пока не вижу смысла узнавать, ибо ещё не факт, что мы с вами снова встретимся! Потому по порядку рассчитайсь! – скомандовал «доброжелательный» физрук.

Делать было нечего. Рассчитались. На первый, второй, третий, четвертый, пятый, шестой и седьмой.

– Отлично! И дорожек тоже семь! Представляете какое совпадение!

Евгения представляла. Только не понимала, почему сомнительная честь стать седьмой мученицей выпала именно ей. Она ж просто бежала, никого не трогала. Не иначе, как недосупруг-недогосподин подсуетился. Определенно, он! Вот же ж сволочь!

– Ну же, леди, не стесняемся! Выбираем дорожку себе по сердцу.

По сердцу не была ни одна из дорожек. Но кого это волновало? Точно не изверга с полковничьими погонами.

Потому Евгения заняла ближайшую к ней, свободную. И окинула её тоскливым взглядом. Отчего предательская дрожь в руках и ногах стала ещё отчётливее. Нет, Евгения не была страдающим от гиподинамии офисным планктоном, но одно дело йога и тренажеры, а другое – полные грязи канавы и возвышающиеся над ними… снаряды для пыток. Даже, если бы она была в своём теле, и то смогла бы только чудом пройти эту полосу препятствий, но она была в теле аристократки, из которой, судя по отсутствию мышц, растили чью-ту будущую жену, а не воина. Посему ей очень повезет, если она не свалится в первую же канаву.

– Исключительно по доброте душевной, предупреждаю: использование магии запрещено! – пробасил изверг с полковничьим погонами. – Каждое нарушение этого правила будет возвращать вас к началу полосы препятствий! И поверьте мне, вам не понравится не только начинать всё с начала, но и само возвращение! Хотя, можете и не верить, решите проверить, добро пожаловать! Я только «за»! Как я и сказал, я добрый! – хохотнул он.

«Ага, добрый!» – мысленно огрызнулась Евгения.

– Ну что ж, леди, удачи! – меж тем напутствовал «добрый полковник» и объявил, словно обращался к запряженным в его бричку кобылам: – Пошли, родимые!

Но делать снова было нечего. Как ни обидно было, а все семеро жертв полковничьего шовинизма пошли, точнее поскакали по шатавшимся бревнам…

Граничарки поскакали легко и уверенно. Сразу было видно тренированные.

Что же касается Евгении, то опасения насчёт неприспособленности её новообретенного тела к подобного рода испытаниям оправдались, как она и ожидала уже на первом же бревне, по которому нужно было пробежать, чтобы пересечь доверху наполненную грязной водой канаву.

Ну что сказать…

Не факт, что Евгения удержалась бы на этом бревне не будь оно мокрым и оттого скользким, но оно было. А посему, хотя и взметнулись белы рученьки крыльями лебедиными, а всё ж таки крыльями не были. И… опять и снова полетела Евгения не ввысь, а вниз. И если бы просто вниз. К просто вниз она уже привыкла.

В этот же раз её ждали объятия счастливо причмокивающей холодной, мокрой и, словно этого было мало, ещё и, как выяснилось, дурно пахнущей жижи.

И снова, ну, что можно сказать… Евгении так сильно не хотелось в эти самые объятия, что её отчаянным воплем «не-ээээт!» пронялся даже изверг в погонах.