Это заметно… — не удержался я.

«Когда-то», — продолжил он, не реагируя на мою реплику, — «давным-давно, я был обычным практиком, ищущим силы и лучшей жизни».

И выпивки, — добавил я.

«Выпивка без девок — пустое занятие, одно без другого неполноценно. Лишь вместе они обретают чарующую прелесть».

Я и так вижу, какую «чарующую прелесть» обрела твоя жизнь. Как она тут, в кувшине, полноценна?

«Давай-давай, смейся! Меня твои слова не задевают, потому что я, по крайней мере, не умру, как ты».

Разве это жизнь? Лучше быть живым человеком, чем щербатым горшком.

«Кувшином!»

Как скажешь. Живым быть лучше.

«Я живее всех живых!»

Ну-ну, — хмыкнул я, уже окончательно выходя на дорогу. Слишком уж стали бугристыми поля, и я стал проваливаться в каждую ямку.

Повисло молчание, но недолгое. Бессмертный не мог не говорить.

«Какие у нас дальше планы?»

Планы… — Я задумался, — простые. Найти секту покрупнее, не сдохнуть по дороге и потом не отсвечивать. Мало ли какими способами эти культиваторы могут тебя отследить.

«Что ж, план хороший», — вдруг довольно произнес Ли Бо, — «впервые ты озвучил дельную мысль. Лучше затеряться среди сотен других практиков, и там, где тебя смогут защитить Старшие».

Мысленно я представил его словно старого седого мастера из старых гонконгских фильмов, который довольно потирает свои длинные усы. Это было даже немного забавно.

«Чего лыбишься, как идиот?» — словно с прищуром спросил Ли Бо.

Да так… Пытался себе представить, как ты выглядел бы в человеческом обличье.

«И что смешного ты там себе представил?!»

Да так…

«А ну выкладывай! Да когда я был в человеческом теле, все женщины бегали за мной, где бы я ни останавливался!»

Ага. Верим. Конечно. А усы у тебя были?

«А как же, длинные, красивые…эм…»

Седые?

«Какие, к демонам, седые?! Мои усы были чернющие, как смоль. Моя гордость».

Невольно вспомнилась сцена из одного фильма, где герой красил свои усы. В радикальный черный цвет.

«Кто-то едет…» — вдруг сказал Бессмертный прервав мои воспоминания.

А?

Я резко обернулся. Ли Бо был абсолютно прав. Сзади кто-то ехал. Пока что это был лишь силуэт на дороге, но с каждым мгновением он неумолимо приближался.

«Всего лишь старик», — констатировал кувшин.

Однако беспокойство меня не покидало. К нам приближалась старая деревянная телега, и теперь ее уже было слышно. Она скрипела, тарахтела, запряженная худющей клячей, а управлял ею такой же дряхлый, как и его лошадь, старик, похожий на сморщенную сушеную курагу. На голове его была широкая соломенная шляпа. И это было не лишним, так как был полдень и солнце здорово так напекало.

Вскоре он поравнялся со мной, и внутреннее беспокойство во мне лишь усилилось.

Я что, боюсь этого дряхлого крестьянина? — спросил я сам себя. Откуда этот страх?

«Он какой-то странный…» — поделился своими подозрениями Бессмертный.

И так вижу… А в чем странность-то?

«Пока сказать не могу».

И нейросеть молчала, не говоря ни о какой опасности.

Лицо старика лениво повернулось в мою сторону.

Ну, самый обычный древний крестьянин с виду. Ничего особенного. Дублёное-передублёное ветрами и непогодой лицо, длинные кустистые брови, редкие волосы и подслеповатые глаза.

Он не практик? — обратился я к нейросети.

[Нет. Он что-то другое, но для подробного анализа нужно попытаться прощупать его энергоструктуры, но, судя по остаточным следам энергии, это может вызвать его гнев и неконтролируемые последствия. Предположительная реакция на такое действие — мгновенная атака на вас]