— Да всё как надо будет. Честное Островское! — на прощание подаю приятелю руку. Глеб от всей души её пожимает и ныряет следом за Таней, закрывая за собой проход.

Отлично! Теперь самое время действовать.

Подхожу к накрепко закрытой двери и начинаю молотить в неё, будто безумный. Некоторое время никакой реакции не наблюдается, но немного упорства — и в коридоре раздаются тяжёлые шаги.

— Хорош буянить, мелочь, — грубый голос сочится недовольством. — Патлатый тебя и так прибить порывается. Я б тоже злился, если б меня перед пацанами реветь заставили, гы-гы!

Значит, рыдающий вожак теперь не в почёте. Может, тут ещё и передел власти намечается? Как-то жаль даже, что моими стараниями огонь мятежа так и не успеет разгореться.

Бахаю ногой в дверь так, что с потолка сыплется сор. Бандит звучно чихает и брезгливо отплёвывается.

— Траханые голуби, что ж вы там жрали-то? — судя по звуку, похититель соскребает какую-то субстанцию с одежды. — Хотя брешут же, что к богатству… Ща оттирать посажу, засранка! Один хрен, тебе там заняться нечем.

Интересно, что можно оттереть со связанными руками?..

Великий Покровитель, да в чьих словах я ищу логику!

Ключ скрипит в замке, и звук становится сигналом к действию.

— От двери брысь! Зашибу, — раздаётся команда. Створка резко распахивается наружу, являя мне одного из мордоворотов.

И правда, знакомое лицо. Именно он возмущался, что «о главе рода уговора не было».

— Ты чё колотишь? Больная что ли? Тя всё равно никто не слышит! — рявкает он в темноту, стоя на пороге.

— Ну ты же услышал! — обнадёживаю бедолагу за миг до того, как рукоять хлыста врезается ему в висок.

Подхватываю обмякшее тело и затаскиваю внутрь, аккуратно прикрыв дверь.

— Веди себя хорошо — и больно не будет, — обращаюсь к вырубленному бандюгану, крепко стягивая ему руки его же ремнём. — А я пока с остальными пообщаюсь.

Тихонько выглядываю в коридор, убеждаясь, что там пусто.

И отправляюсь на прогулку по зданию, заперев импровизированную темницу на ключ.

Стараясь не скрипеть половицами, добираюсь до лестницы на второй этаж и аккуратно спускаюсь вниз. Впереди никого, но из приоткрытой двери слева раздаются голоса:

— А вот тебе и туз к одиннадцати! Мой выигрыш!

— Да это очко какое-то, а не карты! Шоб я ещё раз на уговоры ваши поддался? Да ни в жисть!

— Ничё, ща Ванёк придёт — отыграисся! Он ваще карты второй раз в жизни видит. Чёт он, кстати, долго там возится, пойду проверю!

А вот это ты зря, конечно!

Оглядываюсь по сторонам в поисках укрытия. Под потолок не влезть, наверху позади — голый коридор. Только под лестницей — перевёрнутый деревянный ящик с выбитой стенкой.

Долго не раздумывая, ныряю под него, повернув так, чтобы содержимого не было видно.

Из двери вальяжно выходит коварного вида тип и направляется к лестнице.

Интересно, ключ от темницы у него есть?

Тихонько приподнимаю своё укрытие и, изображая отважную черепашку, гусиным шагом двигаюсь по лестнице за неторопливым похитителем, стараясь не греметь ящиком о ступеньки.

Успеваю подняться обратно на третий этаж как раз в тот момент, когда бандит добирается до двери и дёргает ручку.

Та, естественно, не поддаётся.

— Небось запер и ушёл Патлатому доложиться, а я прощёлкал, — кривится незадачливый охранничек и оборачивается к лестнице.

Деревянный ящик стоит прямо в проходе, настойчиво мозоля ему глаза.

— Чё за хрень? — изумляется головорез, извлекая из кармана кастет. — Кто тут?

Медленным шагом он подходит к ящику, не сводя с него глаз. Замирает в шаге от цели — и рывком откидывает его на ступеньки лестницы.

Пусто.

— Тьфу, приколист хренов! — сплёвывает разочарованный бандит. — Научись уже проигрывать, что ты как…

Светящийся зелёным хлыст оборачивает шею отвлёкшегося тюремщика, передавливая глотку и сонные артерии. Он пытается сдвинуть его, ослабив хватку.

Но совсем скоро пальцы разжимаются и бессознательное тело шмякается на пол.

— …как дитя малое, честное слово, — заканчиваю начатую им фразу, оттаскивая бесчувственную тушу к лестнице за угол, где сам прятался секунду назад. — На коробку повёлся и такого солидного змея не заметил.

Накрываю болезного ящиком — и тут внизу раздаётся недовольный голос:

— Вы там чё, пианину двигаете? Или вдвоём одну девчонку успокоить не можете?

Голова недовольного картёжника показывается на лестнице.