— Это же портальная магия, — шепчет Татьяна мне на ухо. — Значит, она существовала уже в те времена. Как же это круто выглядит!

Присматриваюсь к порталу, надеясь разглядеть сходство с действиями Глеба, — и тут гладкая поверхность лопается брызгами! Окно в другой мир исторгает из себя хохлатую голову на длинной шее, покрытую чёрными перьями и грозно щёлкающую клювом, почему-то полным мелких острых зубов.

Удар приходится прямо в зерцало кольчуги, сминая его и отбрасывая портальщика прочь.

— Гаган! — гремит в ярости змей. — Решил лично явиться? Что, слишком низкого мнения о своих подчинённых?

Птичья башка издаёт лютый клёкот, рывком протискивая наружу чёрное крыло.

Маховые перья расправляются — и из сгиба крыла выдвигается острый шип, вспарывающий землю в том месте, где лежал сбитый с ног воин. Тот перекатывается в сторону, едва успевая избежать удара, но теперь оказывается в зоне досягаемости острого клюва.

Гаган, яростно клекоча, метит в голову — и получает в глаз подхваченным с земли помятым шлемом.

Клёкот сменяется визгом, полным боли и возмущения.

А воин, не дожидаясь следующей атаки, бросается к крылу и дёргает за ближайшее перо изо всех сил, вырывая его целиком.

Нападающий яростно дёргается — но ему слишком тесно в проёме портала.

А мужчина прыжком сокращает расстояние до головы пернатого, подбираясь со стороны подбитого глаза. И с гортанным криком вонзает перо в незащищённую ноздрю Гагана.

Тот орёт от боли, ударом головы отбрасывая портальщика в сторону. Яростно вращает здоровым глазом, прижимая человека крылом к земле. Взмахивает клювом для последнего удара — и время превращается в вязкий кисель.

— Обещай! — грохочет якул. — Сделаешь всё так, как я скажу, не колеблясь ни секунды! Иначе все наши усилия пойдут прахом, а этот одноглазый петух сожрёт ваш мир с потрохами!

— Даю слово! — не раздумывая отвечает воин. — Мир превыше всего!

Правую руку мужчины озаряет вспышка, а на среднем пальце появляется фамильный перстень моего рода.

— Пользуйся моей силой для защиты любого, кто в ней нуждается! — рычит якул не раскрывая рта и продолжая накачивать Алатырь энергией.

Руки портальщика светятся зелёным — в них появляется круглый щит с изображением якула и острый даже на вид боевой топор.

И время снова возвращается к нормальной скорости.

Удар клюва соскальзывает по щиту, пропахивая на нём глубокую борозду. Топор вонзается глубоко в глазницу, ослепляя чудовище окончательно.

Визг раненой твари разрывает барабанные перепонки на части.

Крыло взмывает вверх, освобождая придавленного воина. Тот с усилием поднимается на ноги, выставляя щит перед собой.

— Убирайся откуда пришёл! — кричит он. — Мы оба ставим на кон собственные жизни, чтобы другие люди могли выбрать свой путь сами!

Глаза изображённого на щите якула знакомо вспыхивают двумя точками, сосредотачиваясь на разинутом клюве.

Пасть широко открывается, исторгая мощный поток энергии. Он прошивает голову агрессивного пернатого насквозь, испепеляя её дотла. Шея, конвульсивно дёргаясь, откидывается назад.

А после вся туша соскальзывает назад в портал, увлекая за собой безжизненно волочащееся по земле крыло.

— Осталась самая малость! — рычит якул. Щит в руках человека меняет очертания, снова становясь копьём. — Алатырь ослаб, пронзи его.

Воин бьёт подтоком копья в землю — и взмывает в воздух одним прыжком.

На долю секунды зависает над порталом, целясь остриём точно в центр камня. А после — обрушивается на него сверху, пронзая насквозь. Осколки пылающего Алатыря брызгают во все стороны.

Окружающий мир снова тонет в ослепительной вспышке, выжигая на сетчатке силуэты стоящего на земле с копьём в руках воина и стремительно втягиваемого вместе с осколками камня в портал якула…

— Кирилл… Кирилл, ты меня слышишь? — доносится из пустоты вокруг голос Татьяны.

Зрение и осознание реальности возвращаются с трудом.

Я по-прежнему стою на одном колене, упираясь правой рукой в постамент Алатыря. Сестра тормошит меня за плечо — беспокоится, видимо, что я долго не отвечаю.

— Слышу-слышу, — отталкиваюсь от плиты и поднимаюсь в полный рост.

Бросаю взгляд на постамент — вместо отколотого куска на нём лежит точная копия большого камня. Только размером она с принесённый мною фрагмент.