Вдруг, впереди, раздался приглушенный звук. Не то крик, не то стон. Все затихли, прислушиваясь. Звук повторился, на этот раз отчетливее. Он шел со стороны реки.

— Что там? — прошептал я, оборачиваясь к Алеше.

— Не знаю, княже, — ответил он, так же тихо. — Может, зверь какой…

— Или варяг, — добавила Веслава, появившись из темноты. — Я видела движение у воды.

Я кивнул. Нужно было проверить, что за суматоха происходит у реки, и кто там вообще находится.

Я махнул рукой Алеше, приказывая ему оставаться с основной частью дружины и ждать сигнала. Сам же, в сопровождении Добрыни и Веславы, осторожно двинулся в сторону реки, откуда доносились звуки. Мы шли медленно, пригнувшись, стараясь слиться с тенями деревьев и кустарника. Каждый шаг давался с трудом — нужно было не только не выдать себя шумом, но и не потерять друг друга из виду в сгущающейся темноте.

Мы пробирались сквозь густые заросли прибрежного кустарника, стараясь не задевать ветки, не хрустеть сухими листьями под ногами. Каждый шорох, каждый треск сучка казался оглушительным в ночной тишине, заставляя сердце замирать от напряжения. Я то и дело прислушивался, пытаясь разобрать, что происходит впереди, но пока что слышал лишь неясные звуки.

Чем ближе мы подходили к реке, тем отчетливее становились эти звуки — приглушенные голоса, говорящие явно не на нашем языке, плеск воды, будто кто-то переходил реку вброд или мыл что-то, возня, словно кто-то тащил что-то тяжелое по берегу.

Я приложил палец к губам, призывая Добрыню и Веславу к еще большей осторожности.

Глава 9

Я стоял у кромки реки, вглядываясь в темень, которая стелилась над водой. Холод пробирался под рубаху. Дружина затаилась за мной, шаги их стихли. Алеша крепко сжимал рукоять меча, а Веслава, чуть позади, держала лук наготове. Мы шли к лагерю варягов. Но что-то было не так — слишком тихо. И смущал этот звук, который доносился с берега, — не то стон, не то приглушенный вскрик.

— Что там? — шепнул я, бросив взгляд на Алешу.

Он пожал плечами, нахмурившись, и пробормотал что-то про зверя. Веслава шагнула ближе:

— Движение у воды. Видела тени.

Я махнул рукой, чтобы Алеша оставался с дружиной, а сам двинулся вперед, пригнувшись к земле. Веслава и Добрыня последовали за мной, их шаги были едва слышны. Ратибор шел тише всех. Мы пробирались сквозь заросли, колючие ветки цеплялись за одежду. Звук становился громче — теперь ясно различались голоса, чужие, гортанные, не похожие на нашу речь. Я замер, присев за толстым стволом ольхи, и выглянул из-за него.

Передо мной, у самой воды, стояли двое. Варяги. Они тащили что-то, вернее, кого-то. Тело, укутанное в длинный плащ, волочилось по земле, оставляя борозду в грязи. Один из варягов что-то буркнул другому, и тот кивнул, перехватывая ношу поудобнее. Я пригляделся. Под плащом угадывались стройные формы, тонкие линии, выдававшие женскую фигуру. Девушка. Без сознания, судя по тому, как безвольно болтались ее руки, когда варяги перекладывали ее с плеча на плечо.

— Кто это? — шепнула Веслава, ее дыхание коснулось моего уха.

Я не ответил, потому что сам не знал. Но в голове уже закрутились мысли, одна хуже другой.

Варяги явно не собирались ее просто так отпускать — слишком уж осторожно двигались, оглядываясь по сторонам. Я стиснул топор в руке и посмотрел на Добрыню. Его глаза сузились, он кивнул, не дожидаясь приказа. Мы поняли друг друга без слов.

— Бери левого, — шепнул я ему, а сам метнулся вперед, к правому врагу.

Я выскочил из-за кустов, топор взлетел в воздух, и лезвие врезалось в плечо врага, заставив его выронить ношу. Он взревел, хватаясь за меч, но я уже не дал ему это сделать — ногой выбил оружие из его руки, а следующим ударом оглушил, повалив на землю. Добрыня справился не хуже: его варяг даже не успел пикнуть, как оказался с разбитой головой в грязи. Веслава стояла над нами, целясь из лука в темноту, готовая добить любого, кто выскочит из теней.

Я шагнул к телу и резко плащ. Лицо девушки было серым, глаза закрыты, темные волосы разметались по мокрой траве.

Я выругался.

Искра. Дочь Огнеяра.

Та, что заманила в ловушку. Она предала меня, чуть не угробила. Я сжал кулаки, борясь с желанием просто оставить ее здесь, в грязи. Пусть сама выкручивается, как я выкручивался тогда.

— Княже, что с ней? — спросил Добрыня, вытирая кровь с лезвия о рукав.

Его голос вернул меня к реальности. Я вдохнул, медленно выдохнул, прогоняя ярость. Искра была врагом, но бросить ее вот так? Нет, не по мне это. Она могла знать что-то о Сфендославе, о печенегах. Да и просто бросить женщину на берегу, пусть даже предательницу, я не мог.

— Жива, — буркнул я, наклоняясь к ней. Пульс бился слабо, но ровно. — Отнесите ее в мой терем. Заприте в дальней комнате, под охраной. Пусть пока полежит там.

Один из дружинников, широкоплечий парень с рыжей бородой, шагнул вперед, подхватил Искру на руки и молча пошел к Переяславцу. Я проводил его взглядом.

И зачем я это делаю? Сам не знал. Может, просто потому, что я устал от крови и хотел хоть раз поступить не так, как ждут враги.

— Княже, — позвала Веслава. — Что дальше?