— Склад вашего отца, господин.

— Склад — это хорошо. Надо заглянуть.

Я надеялся найти там хоть какой-нибудь артефакт, но сарай оказался царством пауков и забытых надежд. В углу валялась тумбочка на трёх ножках, покрытая толстым слоем пыли.

— Смотри-ка, — ткнул я в неё носком ботинка. — Родственник твоего голема, Плюм.

Плюм, вновь принявший форму кота, фыркнул и прыгнул на тумбочку. Лапка коснулась дерева — и вдруг ножки затрепетали, как ноги пьяного жука. Тумбочка дёрнулась, заскрипела и… пустилась в пляс, отбивая дробь по полу.

— Что за… — начал я, но тумбочка уже неслась на меня, гремя ящиками, словно маракасами.

— Оживил?! — рявкнул я, уворачиваясь от её «объятий». — Я же сказал — не трогать барахло без спроса!

Плюм, сидя на шкафу, визжал от восторга. Тумбочка, размахивая четвёртой ножкой оторванной, видимо, в порыве страсти, метнулась ко мне, выбивая энергичный ритм. Я с вертушки разбил вдребезги жалкую пародию на голема. Благо, тело у меня теперь было молодое, и старые приемы исполнять было гораздо легче.

— Еще раз так сделаешь, тупая ты морда, больше никогда тебе конфет не куплю! — заорал я, спешно отряхиваясь от пыли. — Дождешься у меня, Плюм! Превращу тебя в коврик!

Магический пух чихнул. Из его носа вылетела искра и ударила в старый пылесос. Мотор взвыл, шланг изогнулся, как змея, и рванул в бой, всосал обломки тумбочки в себя с таким рёвом, будто это был последний ужин.

Через минуту на полу лежала куча щепок, а пылесос, отрыгнув облако пыли, торжественно коротнул и сломался.

Плюм, превратившись в котёнка, невинно замурлыкал. В его глазах читалось: «Зато весело!»

— Ладно, — сунул я ему в пасть кусок щепки. — Жуй. Отправляемся в город. Здесь нам все равно пока ловить нечего.

Плюм сгрыз щепку и чихнул конфетти.

Да, определённо, этот мир ещё пожалеет, что я в нём проснулся. Чуйка меня никогда не подводила.

Покинув склад, я с удовольствием вдохнул полной грудью. На дворе стояло лето или поздняя весна. Я любил это время года.

Поманив рукой к себе Григория, я спросил:

— Далеко до ближайшего города?

— Минут десять езды на машине. — хмуро ответил мужчина.

— На машине? Что это?

— Типа кареты, господин. Только без лошадей.

— У нас есть такая?

Вместо ответа Григорий посмотрел мне за спину страдальческим взглядом. Я обернулся и увидел закрытую, обтекаемой формы повозку на четырех колесах.

— Это она?

— Да. Моя ласточка!

— Как управлять этим? — поинтересовался я.

Пока дворецкий проводил мне подробный инструктаж, я изучил «машину» вдоль и поперек. Снаружи она была красной, а внутри — белой. Усевшись за руль, я взглянул на Григория:

— Я поеду осмотрюсь. К моему приезду приготовь комнату. Я хочу поспать на чистой перине!

— Будет выполнено, господин! — кивнул мужчина и выдавил скупую слезу. Ему, наверняка, казалось, что от машины ничего не останется, когда я вернусь. Глупец! Я же артефактор! Самый лучший! Никто так не разбирается в вещах, как мы!

Через три минуты я уже выжимал сотню по разбитой дороге, которая извивалась, как кишка. «Ласточка», ревя старым мотором, неслась, подпрыгивая на колдобинах, а Плюм, свернувшись в клубок на панели, хихикал от радости.

Я въехал в город на старенькой машине, которая скрипела так, словно её последний ремонт проводился в эпоху, когда люди охотились на мамонтов.

— Севастополь, — наконец произнес я, глядя на раскинувшийся передо мной город. Громкое имя для места, где я собирался творить свою маленькую феерию. Кстати, его название успел прокричать мне Григорий, стоило мне отъехать.

Я чуть глубже вдохнул местный воздух, в котором витал запах моря, душистых растений и жареного мяса с ближайшего рынка. В этом городе я точно смогу пополнить свои запасы энергии. Эмоции, страсть, искусство, жизнь — вот что было моей истинной магией, вот что по-настоящему питало мою силу.

Ведь я был не просто артефактором. Я был тем, кто черпал мощь не из унылых заклинаний или зачарованных камней, а из самой сути человеческой природы. Смех, страсть, восторг, адреналин — всё это служило мне топливом, оживляло мою магию и давало мне ту силу, о которой другие могли только мечтать.

Славно выпить в хорошей компании, погрузиться в безумие музыки и танца, провести ночь в обществе великолепных дам, написать картину, что заставит сердца дрожать — вот мои настоящие ритуалы, мой способ накапливать мощь.