Шрифт:
Тело как-то странно напряглось от одних лишь воспоминаний... Интересно, сколько ночей наложница Юмин успела провести с императором, прежде чем впасть в такую лютую немилость?
Впрочем, это неважно. Как бы сильно она не провинилась, мне нужно всё исправить, даже если его императорское величество будет против.
Глава 3.
На следующий день пошёл нудный мелкий дождь, поэтому я всё утро пролежала под одеялом. Только заставила Но-Люнь подвинуть жаровню поближе к кровати и рассказывать истории, способные помочь мне «восстановить память».
Но оказалось, что о своей госпоже служанка знала не очень много. Да и попала к ней всего-то несколько месяцев назад. Впрочем, это не так уж плохо: значит, ей будет немного сложнее меня раскусить.
В итоге мне удалось узнать лишь то, что молодой император сослал семнадцатилетнюю наложницу Лу в это полуразрушенное поместье около трёх лет назад. С глаз долой и подальше от гарема. Но-Люнь же отправили сюда на смену старой прислужницы, которая умерла от лихорадки.
Судя по всему, Юмин приняла новенькую не слишком тепло, потому что Но-Люнь описала госпожу как угрюмую и неразговорчивую. Хотя после того, что она пережила, осиротев в таком юном возрасте, замкнуться в себе было вполне естественным итогом.
Самое личное, что о ней поведала мне служанка, было то, что Юмин с детства ужасно боялась воды. Едва не утонув однажды в пруду, с тех пор она впадала в настоящую истерику, если приходилось слишком близко подойти к водоёму.
– Поэтому Вы даже приказали скидывать в наш пруд весь мусор, чтобы водяные духи не смогли там поселиться, – добавила в конце своего рассказа Но-Люнь.
После обеда дождь закончился, и когда служанка задремала на своей кушетке, я отправилась погулять по дворику. Предварительно напомнив себе не подходить к пруду, чтобы не вызвать лишних подозрений.
Как только я вышла из дома, ко мне тут же подбежал евнух Мао. Он поинтересовался, нужно ли мне что-то, и я, вспомнив ночные приключения, попросила его избавить поместье хотя бы от самых наглых грызунов.
Пообещав всё исполнить, евнух ушёл, а я решилась выйти за ворота, на этот раз прикрыв лицо вуалью от греха подальше.
Ноги сами собой понесли меня к дому Шен-у. Надо было попытаться поподробнее расспросить его о чародее, раз уж остальные боятся заводить о нём речь.
Я шла очень медленно, даже скорее ковыляла, потому что мокрая дорога после дождя была скользкой, а мои туфли на высокой платформе, казалось, вообще не были предназначены для пеших прогулок. Наверное, юную госпожу Лу с детства баловали, красиво наряжали и всегда носили в паланкине, до того как случилась вся эта история с заговором…
Когда идти уже оставалось немного, впереди вдруг показалась роскошная, расписанная золотом крытая повозка. Пара холёных статных лошадей катили её прямо на меня, поэтому я шагнула с дороги в сторону. С дерева, под которым я остановилась, тут же упала мне на лоб крупная холодная капля.
– Эй, наложница! Что ты тут делаешь?
Этот голос… Да не может быть!
Я выглянула из-под мокрых раскидистых ветвей, уже понимая, чьё лицо сейчас увижу в окошке дорогой повозки. И действительно — на меня внимательно смотрели чёрные глаза императора Сэйлана.
Всё ещё не веря в такое невезение, я раздражённо покачала головой. Ну чего он прицепился? Я в наморднике, как он и хотел, так чего ещё ему от меня надо?
– Я задал вопрос, наложница Лу. Ты оглохла?
– Просто вышла прогуляться… эээ… Ваше величество.
На всякий случай я изобразила неуклюжий поклон, надеясь, что этого будет достаточно и приставучий император спокойно продолжит свой путь. Но, разумеется, думать так было слишком наивно.
Слегка наклонив голову, Сэйлан ещё дальше высунулся из повозки. Что-то явно ему не понравилось: то ли мой ответ, то ли неумелый поклон, то ли всё сразу.
– Где твои слуги? Почему ты бродишь одна?
– Я…
– Ты моя собственность! И не имеешь права подвергать себя опасности, – заявил он, с каждым словом гневаясь всё больше.
Ещё одна противная капля с дерева попала мне за шиворот. Я вздрогнула на радость императору, решившему что это я от страха. Потому что его голос обманчиво стал приторно-сладким, хотя взгляд по-прежнему не предвещал мне ничего хорошего.
– Как же быть? Разве я могу оставить свою наложницу одну посреди дороги? – с ледяной улыбкой покачал он головой, и в его высокой причёске зазвенели украшения: “дзынь-дзынь”. – А ну-ка подойди сюда!
Помедлив, я всё же проявила благоразумие и неохотно сделала несколько шагов в его сторону.
– Ближе!
Когда я остановилась рядом с повозкой, Сэйлан цинично усмехнулся.
– Кажется, за время своего уединения ты стала менее покорной. Я должен сопроводить тебя в поместье, но не могу посадить рядом с собой такую дерзкую наложницу. Нет-нет-нет.
“Дзынь-дзынь-дзынь”.
Я с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза от такого самомнения. Да кому он нужен со своей повозкой? Пусть едет куда собирался. Тоже мне благодетель нашёлся!