– А как же простые люди? Твои родители могли бы прийти сегодня на рынок и попросить Его Величество отвести тебя к чародею. Или, может быть, существуют другие целители? Вряд ли этот старец единственный в своём роде…

– Что вы, госпожа! Это невозможно. Только Сын Неба может противостоять пагубному воздействию колдовства!

Во мне закипела злость. Ну что за эгоистичность! У императора есть личный врач-гений, но он предпочитает промывать населению мозги, вместо того чтобы помогать таким как Шен-у.

Однако я задумалась на минутку, стоило ли сеять в ребёнке сомнения в местной государственной системе. Не хотелось бы, чтобы ему вышло всё это боком. Если императору выгодно поддерживать среди населения убеждённость в существовании колдовства, которое к тому же лишь он один может выдержать, любому противнику этой теории будет грозить опасность.

Нужно было придумать, как аккуратно помочь мальчику, при этом не навредив.

Интерес мой, однако, заключался не только лишь в этом желании, ведь у меня и самой проблем теперь было не мало. Но ко всему прочему я почувствовала нестерпимую жажду утереть нос эгоисту императору.Сложилось стойкое впечатление, что он тип не из приятных. Держит местных в страхе и вешает им лапшу о запрещённом колдовстве, палками лупит, плетью угрожает… Я подумала, что кто-то должен научить его не только лучше заботиться о своих подданных, но и повежливее обращаться с женщинами.

– Госпожа, вот вы где! — раздался смутно знакомый голос.

Я обернулась, вздрогнув от неожиданности, и увидела приближающегося евнуха Мао. Он бежал по дорожке, устало загребая длинными ногами и тяжело дыша.

– Наконец-то я Вас нашёл! – евнух склонился пополам передо мной и вытянул вперёд руки. — На рынке говорят, что император приказал высечь наложницу Лу плетью…

– Это неправда! – воскликнул Шен-у.

Мао взглянул на юного бедняка презрительно и с явным недоверием. Я шагнула вперёд, инстинктивно загораживая собой мальчика.

– Так и есть. Это всего лишь слухи, мне ничего не угрожает.

Только после моих слов евнух выпрямился и вздохнул с облегчением.

– Тогда госпоже следует поскорее вернуться в поместье, — сказал он. – Служанки места себе не находят.

Меня не особо волновали служанки Юмин, но самой уже хотелось отогреться возле жаровни и съесть что-нибудь посущественнее персика. Единственный, кто меня останавливал, — это Шен-у. Он казался заброшенным ребёнком, и я чувствовала потребность позаботиться о нём, или даже попробовать вылечить.

К тому же, мальчик не представлял опасности, и поэтому от него будет проще узнавать о местных особенностях, не привлекая лишнего внимания. Скорее всего он поверит мне, если я расскажу, что не настоящая наложница, и сможет сохранить мою тайну.

В любом случае, я хотела бы знать, как его найти, если удастся отыскать целителя. Поэтому прежде чем последовать за евнухом, я хорошенько запомнила дом, на который указал Шен-у.

Тревогу из-за моего отсутствия евнух явно приукрасил. Увядающий двор поместья встретил меня всё той же заунывной тишиной и разрухой. Только ветер гонял по каменной дорожке сухие листья, и всё.

Даже Но-Люнь не беспокоилась о своей госпоже: зайдя в дом, я обнаружила её крепко спящей в своём углу. Пришлось будить, потому что жаровня погасла, а я совершенно не знала, как управляться с этой штуковиной.

Зевая и хмурясь, служанка подбросила угля, и я уселась греться. Через пару минут в животе заурчало.

– Но-Люнь, – позвала я жалобно, – принеси чего-нибудь поесть.

Разумеется, я могла бы и сама приготовить. Если б знала хотя бы где здесь кухня… Но я подумала, что наложница Юмин едва ли занималась подобными вещами, и мне — ради поддержания легенды — тоже не стоит.

Спустя некоторое время Но-Люнь притащила поднос с небольшими чашами — горячий рис, бульон и зелень. И серебряные палочки.

Сначала я немного смутилась, хотя они были вполне ожидаемы. Всё-таки я плохо умела обращаться с палочками: кто же знал, что попаду в такие обстоятельства? Многие мои знакомые вообще категорически отказывались освоить этот навык, даже регулярно посещая заведения с восточной кухней.

Но здесь уж точно вилочку не попросишь. Так что мне пришлось постараться, чтобы выглядеть непринуждённо, при том, что металлические палочки оказались ещё менее удобными, чем деревянные.

После еды появилась новая проблема, — я совсем не представляла как обычно проводят свой досуг отверженные наложницы. Да и вообще любые наложницы. Потерю памяти разыгрывать тоже следовало осторожно: кто знает, какими методами тут лечат затяжную амнезию.

– Но-Люнь, ты случайно не знаешь, чем я планировала сегодня заниматься?

Кажется, служанка уже перестала удивляться моим странностям. Либо же ей просто была свойственна крайняя флегматичность.

– Тем же чем и всегда: гулять по саду, играть на цитре…