— Вы уже нашли ребенка этой дьяволицы? — нетерпеливо спросил мужчина, уже явно желая расправиться с подкидышем.

— Как раз собирались приступить, ваше величество, — степенно и с уважением произнес Гедымдейт.

— Так какого черта вы ждете?! — с недовольством воскликнул король.

Глядя на его праведный гнев, становилось даже немного его жалко. Жалко за то, что он так и не получит возможности собственноручно удавить подкидыша. Я аж невольно задумался, а не выдать ли одного из его детей за отпрыска Фальки. Может хоть пар выпустит.

В любом случае, ничего не оставалось, кроме как приступить к делу. Один за другим чародеи подходили к кроваткам, в которых спали дети. Все применяли различные чары в попытке выявить подкидыша. Но, судя по неподдельному удивлению на их лицах, маскировка пока отлично работала.

Я тоже для виду подходил к кроваткам и даже не один раз. Вот только вместе с показательной проверкой я незаметно укреплял маскировку, адаптируя ее под увиденные ранее чары.

Тем временем исследование продолжалось. Индивидуальные попытки сменились групповыми, начались обсуждения проблемы. Процесс затягивался, что еще больше злило Гоидемара. Но сделать он все равно ничего не мог. Равно как ничего не могли поделать и уважаемые члены Капитула.

«Это надолго», — вздохнув, подумал я, глядя на закатное небо, которое виднелось за окном.

***

Аварис.

— Тебе не кажется, что последнее было лишним? — спросил Гедымдейт, когда мы переместились из Гутборга прямиком в его кабинет.

— Ты о том, что я угрожал королю проклятием? — поинтересовался я, быстро устраиваясь на привычном мне месте. — Или о том, что вышвырнул его охрану в окно?

— И то, и другое, — устало произнес старик, следуя моему примеру и занимая место за столом.

Я хмыкнул и открыл небольшой портал, в который тут же засунул руку, чтобы в следующий миг вытащить ее уже с ношей в виде кувшина туссентского вина. Все так же молча я создал из двух листов на столе старика пару кубков, в которые тут же разлил алую жидкость. Протягивая один из кубков Гедымдейту, я мысленно вернулся к происходящему в замке.

Исследование Тройни из Гутборга затянулось на добрых два дня. Чародеи, которые изначально не планировали выдавать ребенка, оказались перед дилеммой. Они и в самом деле не смогли выявить подкидыша. Это стало ударом по их самолюбию и своеобразным вызовом, отчего исследования перестали быть бутафорскими.

Мне же на протяжении всего этого времени приходилось всячески усиливать маскировку. Адаптировать ее в условиях реального времени. Стоит отметить, что это был довольно интересный опыт, который, впрочем, я бы не стал повторять.

По итогу Гоидемару была скормлена уже не совсем байка о том, что определить подкидыша невозможно. Стоит ли говорить, что это вызвало у короля недовольство. А если быть точнее, то гнев. Гоидемар очень уж хотел расправиться с ребенком, раз сама Фалька ему не досталась. А излишне исполнительная и не в меру глуповатая охрана, которая вбежала в покои на поднявшийся шум, рассудила, что королю грозит опасность.

— Ничего не могу с собой поделать, — ответил я, забрав уже свой кубок и вальяжно развалившись в кресле. — Его охрана слишком нагло себя вела, так еще и мечи на нас направила. Считай, что у меня сработал условный рефлекс.

— Рефлекс у него сработал, — проворчал старик, после чего, пригубив вина, продолжил. — Теперь король Темерии не сильно жалует чародеев. Тебе вообще не стоило вмешиваться. Я бы обо всем договорился.

— Или не договорился бы, — пожав плечами, продолжил я за ректора Бан Арда. — Ты ведь не будешь утверждать, что смог бы предсказать действия человека, который в порыве гнева хотел убить ни в чем не повинного ребенка? Черт его знает, что ему в голову бы взбрело. Может он приказал бы сжечь нас на костре. Не мог ведь я допустить подобного. Я все же люблю свою жизнь.

— Можно подумать, что кто-то смог бы тебе помешать всех убить, — продолжил ворчать Гедымдейт, залпом допивая вино и наливая себе еще.

Я ничего не ответил и лишь спрятал свою лукавую улыбку в кубке с вином. Хоть это и не скрылось от глаз старика, комментариев я от него все равно так и не дождался.

— Хрен с этой охраной и херовым королем, — наконец-то дав волю эмоциям, отмахнулся старик. — Зачем надо было угрожать каким-то проклятием? Еще это твое представление с проклятыми «артефактами». Это ведь не более чем безобидные безделушки. Что ты будешь делать, когда правда вскроется?

— А кто ему скажет эту самую правду? — слегка приподняв уголки рта, спросил я, смотря прямо в глаза старого чародея. — Ты? А может Тиссая? Или Францесска? Хотя последняя, конечно, могла бы сказать, не будь на вас навешаны клятвы.

— Августа… — начал было говорить Хен, но я остановил его жестом.

— Августа, — передразнил я ректора, — не рискнет пойти против кого-то из Капитула. И ты это знаешь не хуже меня.

— Гоидемар может обратиться к любому чародею, чтобы снять твое «проклятие», — не унимался мой «учитель».