Но Первый Правящий Дом вознамерился добить свежеприобретённую ноамат гостеприимством и щедростью. Я и представить себе не могла, что на Дошхоре может быть подобная роскошь. Мебель, украшения и одежда, мужчины… Опять я об этом…

Толкнула плечом тяжёлую дверь, обитую толстыми пластинами иматина, и как вкопанная застыла на пороге. Тренировочный зал — мелькнуло в моём поплывшем мозгу, и почти задушенная похоть мягко, но мощно ударила под дых.

Воздух здесь пах древесной корой и полынью, смешанной с резкой мускусной ноткой. Этот убийственный аромат не проникал в ноздри, он впитывался сразу в кожу, заставляя слабеть мои предательские колени.

Алмазной пылью мерцали бисеринки пота на точёном теле, притягивали взгляд к резким рубленым движениям, что совершали мощные руки с зажатым в них изогнутым мечом.

Красивый плавный разворот. Он завершает каждый ритуальный поединок. Замах и…

Нит!

Он не успеет увернуться от клинка, направленного ему точно в грудь!

Нет.

Чернильный хлыст лоснящейся змеёй обвивает сильную шею. Рывок, и неудавшийся убийца роняет оружие. С бешеной злобой хватает толстый жгут ладонями. Ограничители на его руках загораются ядовитой зеленью, и хлыст бледнеет и растворяется, оставляя свою жертву свободной.

Я оторопело гляжу на свои растопыренные пальцы: мне больше не подвластна тьма?

Клинки!

А разъярённая махина с низким утробным рыком медленно разворачивается и с жаждой крови в фиолетовом взгляде прёт на меня.

— Госпожа! Мрай, не надо! — испуганный Нит бросается сзади на своего обидчика, повисает на его плече, не сумев даже чуть затормозить движение. Неловко валится тряпичной куклой и затихает, ударившись об пол головой. Белобрысая зверюга его просто стряхнула с себя одним небрежным движением.

Убью. Я кидаюсь вперёд, но не успеваю замахнуться, как оказываюсь прижатой к стене тяжеленной тушей, и теневой клинок, устремлённый в яремную впадину, коснувшись серой кожи, исчезает.

— Ну и что ты теперь сделаешь, госпожа? — брезгливо выцеживают слова искривлённые губы. — Как накажешь за потрёпанную постельную грелку? — широкая ладонь больно сжимает сведённые вместе запястья.

— Ублюдок, — выплёвываю я в бессильной злобе.

Дроу тихо издевательски смеётся, шаря по мне потемневшим взглядом.

— Ты ошибаешься, грозная ноамат. Я законное дитя, рождённое в священном браке. И знаю всех своих предков до последнего колена. Может ли этим похвастаться пришлая — дочь заблудшего племени? С чем отпустил тебя Источник, коль не осталось здесь, — легла мне на грудь его лапа, — ни памяти, ни благодарности?

О, ты знаешь, как выбить меня из колеи и надавить на самое больное! Только никогда не догадаешься, мой драгоценный подарок, что пришлось пережить и чем расплатиться за метку на левой руке и удавку на шее.

— Поблагодарю илхарэсс отдельно за элитную шлюху с большой родословной. И попрошу цепь понадёжней, когда прикроватная шавка снова решит скалить зубы.

Он страшно зарычал и передвинул ладонь мне на шею, сомкнул пальцы, перекрывая дыхание. А потом дёрнулся всем телом, закатил глаза и как подкошенный рухнул.

Вот так. Знай своё место. Печать принадлежности никогда не позволит наложнику навредить собственной хозяйке.

Нит! Я бросилась к моей отважной неподвижной няньке. Лишь бы с ним ничего не случилось. Я совсем не умею лечить. И прежде чем отыщу помощь в этих паучьих лабиринтах, мальчишка сто раз успеет умереть.

— Нит, ты меня слышишь? — осторожно погладила впалую щёку. Очнись, пожалуйста, мальчик! Без тебя я здесь просто загнусь!

Он тихо застонал и разлепил ресницы, схватился за голову и, покачиваясь, сел.

— Ты как? — я поддержала его за плечи.

— Госпожа? — вытаращил он ничего не понимающие янтарные глазищи. Разглядел за мной бесчувственную гору мышц и испуганно уставился на меня. — Вы не пострадали? Мрай, он… Я не знаю, что на него нашло. Он просто хотел размяться, а я напросился к нему в напарники. Высокородных отлично обучают, — сбивчиво оправдывался он. — А у меня никогда не было хорошего наставника, я бесполезен как воин. И я решил, что пока вы спите… Мы не хотели ничего плохого. Простите, это только моя вина, — покаянно опустил он голову.

— Хочешь повиниться в том, что кто-то опять хотел от тебя избавиться?

— Он бы никогда этого не сделал. Ближний круг ноамат неприкосновенен. И Мрай уверен в том, что я по-настоящему делю с вами ложе, — Нит густо покраснел. — Я рассказал ему о ритуальном поединке на пути к столице. Мы просто тренировались…

Понятно. А я в сердцах чуть не прибила подарок илхарэсс. Вернее, попыталась. И нужно разобраться, почему я оказалась перед ним совершенно беззащитной.

— Пойдём, — я дёрнула выпавшую из причёски косичку с коричневым шнурком. Нит тут же пристроил её на место. — У нас есть важное дело.