Оказывается, драконьи штаны и рубашка —это еще ничего, писк моды. Куртка стражника

так довершала образ, что удивительно, как Тарин вообще взял меня к себе в телегу, да

еще составил протекцию. И прям очень любопытно: это насколько большой должок за

Томасом, что он принял такую меня?

— Здесь можешь умыться, — сообщила девушка, кивая в сторону таза с водой. —Туалет

во дворе, я покажу позже. Или тебе нужно сейчас?

Я мотнула головой в отрицательном жесте, и она оставила меня одну, закрыв за собой

дверь. Я вздохнула, как будто груз свалился с плеч.

Дождь уже закончился, оставив после себя свежесть, но летнее солнце понемногу брало

свое, так что в куртке мне было очень жарко. Я сняла ее и, откинув рассыпавшиеся волосы

за спину, склонилась над тазиком. Щедро зачерпнула мыла и принялась намыливать свою

физиономию, смывая лесную грязь. Опасливо покосившись на дверь, задвинула щеколду.

Только после этого сняла рубашку и достала полотенце из своей сумки. Намочив его и

намылив, протерла тело, уделив особое внимание подмышкам. Кто ездил на длительные

расстояния плацкартом, знает все секреты того, как оставаться чистым и свежим без

нормального душа.

Облегченно выдохнув, облачилась обратно в рубашку. Тусклое зеркало безразлично

отражало худенькую перепуганную девушку в мужской одежде. Черт! И как мне быть?

Грудь у Эланиры небольшая, ткань рубашки плотная, покрой свободный, с этой стороны

ничего не грозит. Но слишком женственное миловидное лицо, да и длинные волосы... Ну, по крайней мере с ними можно что-то сделать.

Не давая себе передумать, я покопалась в сумке и достала небольшой нож. Память

подбросила мне образ того, как Эланира с ним отправлялась за травами, бережно срезая

их под корень, и соскабливала мох с камней. Его бы заточить, но с моей криворукостью и

к лучшему, что он туповат. Меньше риска порезаться.

Лезвие блеснуло в тусклом свете фонаря, и я, не раздумывая, провела им по своим

волосам. Локоны падали на пол, как осенние листья, один за другим. В своем мире я тоже

всегда носила длинные волосы. И сейчас старалась не думать о том, что лишаюсь одной

из последних нитей, связывающих меня с прежней жизнью. Просто стригла и стригла, пока не превратила свои волосы в короткие лохмы.

В дверь постучали. Дверная ручка опустилась вниз. Мое сердце пропустило удар, но

щеколда выполнила свое предназначение.

— Ты там чего так долго? — раздался грубый голос Томаса.

— Сейчас, — крикнула я, стараясь, чтобы голос звучал ниже. Поспешно сгребла

отрезанные локоны и сунула их в сумку.

Подхватив куртку, поспешила открыть дверь под сердитое ворчание трактирщика:

— Что там можно столько времени делать? Копаешься как... — На этих словах он

запнулся, уставившись на меня несколько шальным взглядом. И продолжение фразы

прозвучало совсем иным тоном: — ...девка...

Я не знала, как на это реагировать, просто стояла с опущенной головой, чувствуя, как щеки

начинают гореть. Вот и все, закончилась моя подработка здесь, так и не начавшись.

Молчание затягивалось.

Вдруг из-за спины Томаса выглянула любопытная веснушчатая физиономия девчонки с

острым носом.

— ОЙ, симпатяжка какой! Я Катрина, — представилась она, протиснувшись ко мне мимо

Томаса, застывшего угрюмой горой. — Ты Лан, да? Я думала, ты будешь постарше.

Я удивленно зыркнула на нее. Она не видит, что я девушка? А Томас? Он кривился сейчас

так, словно перед ним был не человек, а грязный щенок, забредший втаверну.

— Ну и лохмы, — пробурчал он наконец, качая головой. — Тебя кто стриг? Теперь

понятно, почему в капюшоне прятал шевелюру. Сколько тебе лет?

— Пятнадцать, — выдохнула я, боясь поверить, что меня не раскрыли. Но я в этом мире

не видела ни единой девушки с короткой стрижкой, похоже, именно это и не дает им

даже думать, что я женского пола.

— Врешь, больно мелкий ты на пятнадцать!

— Не вру! — замотала я головой, отыгрывая мальчишку. — Правда пятнадцать...

Будет осенью.

— Так и думал! — удовлетворенно кивнул Томас, приняв эту мою ложь, и вновь