Мои начинания в области микробиологии были прерваны девичьими пальчиками, чьи манипуляции в области шеи всегда разбирают меня на атомы куда эффективнее всяких там научных машин.

– Риф, – слышу, жмурясь, сладкий голос, – тебе нужно научиться скрываться от котов Леона.

– Я их не боюсь!

– Храбрый котик. И все же…

– Зачем скрываться? Я раскидаю их, как тряпки, ты же видела! С тобой мне никто не страшен!

Карри вздохнула.

– Это со мной… Но ведь не всегда могу быть рядом. Уверен, что сумеешь стать большим и каменным, когда меня не будет?

Такая перспектива выдернула из томного оцепенения.

Я перебрался к Карри на колени, задние лапы уперлись в клетчатый узор штанов, передние легли на воротник белого халата, брюхо прильнуло к кофте, наши глаза оказались друг от друга на расстоянии, когда ничего, кроме глаз, и не видно.

– А давай, – говорю, – мы просто будем вместе. Всегда.

Снова вздох.

Ладонь проплыла по шерсти от макушки до хвоста.

– Да я-то не против, котик… Но ты не хуже меня знаешь, жизнь может разбросать по миру, не спросив наше мнение.

В дверь постучали.

Тело инстинктивно приготовилось к бегству, но ладошка на загривке мягко придержала, кресло развернулось на звук, Карри, закинув ногу на ногу, произнесла:

– Войдите!

Зажурчал кофе, девушка сделала глоток в момент, когда дверь открылась, вошел лысый парень в свитере, похожий на геолога: роговые очки, черная лопата бороды и усов, бахилы поверх еще мокрых резиновых сапог.

– Здравствуйте, а пробы воды сюда сдавать?

В руке пластиковый бокс, «геолог» приподнял перед собой.

– Ставьте на стол, – сказала Карри дружелюбно.

Квадратное ведерко с крышкой робко опустилось на берег рабочего пространства, шаг назад, освободившаяся рука поправила очки.

Парень улыбнулся.

– Классный кот!

– Да, он красавчик, – промурлыкала Карри.

Снова погладила, волна сладких иголочек под шкурой, я не смог не зажмуриться.

– До свидания! – сказал парень.

– Всего доброго!

Дверь щелкнула, стало тихо.

Мои глаза открылись, и я посмотрел на Карри.

– Это кто? И что за пробы воды?

В ответ она карикатурно развела руками, едва не пролив остатки кофе, выпучила глаза, а губы скривились в одну сторону.

– Понятия не имею!

Затем краю чашки вновь достался журчащий поцелуй.

– Так-с, на чем я остановилась? Ах, да… Всякое может случиться, котик, лучше быть готовым к тому, что нас опять раскидает по разным концам света, хотим мы того или нет.

– Ну, я – точно нет!

Карри нежно усмехнулась, очередной сеанс чесательной терапии.

– Кроме того, – продолжает она, – Леон нашел способ следовать за Бликой. Точнее, за силой, которую она излучает. Слишком уж ее много. Леон может знать, где Блика, без всяких магических меток на коже. Стражи Бальзамиры дорого бы заплатили за этот секрет… Как я поняла, он действует только с очень могущественными перемирцами. А значит, это касается и меня.

Я задумался.

– То есть, теперь…

Опустевшая чашка стукнула о стол.

– Леон знает, где я, – говорит Карри. – Думаешь, как сфинксы нашли нас в церкви? А пока ты со мной, Риф, им известно и о твоем местонахождении.

– Да плевать на них! Отобьюсь. Лишь бы ты была рядом…

Карри укутала в объятия, туфли оттолкнулись от стола, и кресло отъехало на середину кабинета, кружит нас в сидячем танце. Мелькают оранжевые полоски жалюзи, книжные полки, горшки с вьюнами и кактусами, лабораторные железяки…

Наш вальс затих у темно-зеленой школьной доски. На нижнем краю отдыхает мелок. Часть доски исчерчена ученой дремучестью: формулы, числа, таблица, график. На другой половине красуется веселое существо с треугольными ушами, отдаленно похоже на меня. Лапы, усы и хвост нарисованы в виде косичек. Двойные спиральки изгибаются, словно улыбки.

Рядом с художеством подпись: «ДНКот».

Созерцаем каракули, как полотно Леонардо да Винчи в музее.

Эта минутка баловства и беспечности отвлекла, я только сейчас ощутил укол неприятной догадки. Не хочется озвучивать, вдруг окажется правдой, но…

– Леон может найти меня только через тебя, – говорю, глядя на Карри. – Значит, пока я рядом с тобой, я подвергаю тебя опасности?

Та усмехнулась.

– Ерунда! Мне они навредить не могут, даже если очень захотят.

– Ну, как минимум, будут надоедать своими… э-э-э, визитами.